Для начала Гермиона решила повторить вполне успешный опыт и пойти вместе куда-нибудь перекусить, благо, “Вредилки” находились всего в паре шагов от её нового жилья. Рон отозвался с энтузиазмом, и на этот раз девушка не стала отказываться от последовавшего за обедом приглашения зайти в магазин и посмотреть их новинки. Она старательно изображала восторг при виде конфет, от которых раздувались разные части тела, выразила свое восхищение специальной версией сливочного пива с добавлением модифицированного варианта веритасерума – для игры в “правду или действие”, и даже почти не поморщилась при виде ловушек, подвешивавших невезучую жертву вверх ногами в воздухе – хотя это и показалось ей несколько чересчур. Но Рон был так искренне воодушевлен её интересом, что не только описывал действие той или иной штучки, но и с энтузиазмом показывал эффект почти каждой из них на себе, в результате чего уже после часовой экскурсии стал обладателем левой ноги размером с бочонок, ярко-зеленых волос, усов, достойных посоперничать с бородой Дамблдора, а еще покрылся фиолетовыми бородавками с ног до головы и передвигался короткими прыжками.
Слава Мерлину, его в таком виде заметил Джордж и немедленно выгнал в подсобку приводить себя в порядок, пока Рон не распугал всех покупателей. Отмена всех чар заняла куда больше времени, которое Гермиона с удовольствием скоротала за подробной беседой с Джорджем о последней партии мантий-невидимок, которые удерживали эффект дезиллюминационных чар почти целую неделю, да о том, как они добились такого результата от сливочного пива, притом обойдясь без дорогущих перьев болтрушайки и настаивания партии в течение целого лунного цикла, как того требовала настоящая сыворотка правды. В середине разговора Рон, все еще с отливающими зеленцой волосами и тоненькими мерзкими усиками, но уже хотя бы без бородавок, присоединился к ним, но, услышав, о чем речь, заметно поскучнел – зельеварение так и не стало его любимым предметом.
Вскоре и Гермиона заторопилась – у неё была запланирована еще куча дел до конца дня. Однако уходила из магазина очень довольной: по её мнению, первый шаг с её стороны удался на славу, и теперь дело было за Роном.
И он не замедлил сделать его, появившись у неё на пороге на следующий день около полудня с предложением снова пообедать вместе. Поскольку про завтрак в отсутствие услужливого Кикимера Гермиона напрочь позабыла, это предложение было принято с радостью – и они отправились в “Дырявый котел” – что, конечно, было не так уж чтобы романтично, но девушка была искренне благодарна Рону за заботу о ней. Он внимательно слушал её рассказы о том, как много, оказывается, нужно было купить в квартиру, о том, что там совсем не оказалось посуды, даже чайника, а еще очень непривычно жить без электричества и продуманной магии школы, к которой она так привыкла за долгие годы. Парень, казалось, искренне заинтересовался её предложением как-нибудь сходить в театр и в кино на эти чудные маггловские колдографии, о которых он успел наслушаться от неё и Гарри за годы учебы, и даже не стал возражать, когда Гермиона заикнулась о том, чтобы как-нибудь выбраться погулять куда-то в красивое место.
Выложив практически на одном дыхании все заготовленные заранее предложения того, как можно было бы провести время вдвоем, Гермиона наконец отдала должное еде, уступая черед Рону. Однако пастуший пирог интересовал его на тот момент куда больше, чем безграничные возможности, которые открывал им двоим волшебный мир, а когда с ним было покончено, выяснилось, что ему пора возвращаться к работе, которой в преддверии выходных было больше обычного.
Услышав, что Рон будет плотно занят во “Вредилках” и в субботу, и в воскресенье, Гермиона сперва расстроилась, но быстро вспомнила, что у неё и самой запланирована на эти дни куча дел – ведь уже с понедельника она приступала к работе, а это значило, что все бытовые вопросы нужно было решить за оставшееся время. Так что, распрощавшись до следующей недели и договорившись держать связь, они разошлись весьма довольные собой – и друг другом.
========== Глава 7. ==========
От своего первого рабочего дня Гермиона не ждала ничего особенного, хотя это не мешало ей нервничать. Она проснулась на час раньше будильника, потратив в итоге это время на попытки усмирить свою гриву и собрать её так, как велел Снейп. Все это казалось лишними и ненужными мерами предосторожности, от которых отчетливо попахивало паранойей, которой вполне мог разжиться двойной агент за долгие годы притворства и двуличия, но и ослушаться его гриффиндорка не посмела – не столько из-за того, что прониклась его опасениями всерьез, сколько из-за боязни рассердить сварливого профессора, который и в лучшие-то времена мягкостью характера не отличался, и застрять в архиве навеки – ну или как минимум на полгода, обещанных ей Бруствером.
Несмотря на ранний подъем она так увлеклась сборами, прикидывая, что нужно взять с собой и чего забыть ни в коем случае нельзя, что не опоздала только потому, что камин в её квартире был напрямую подключен к атриуму Министерства. Вихрем вылетев из камина, Гермиона чуть не сшибла поджидавшего её одинокого фотографа, околачивавшегося у входа в расчете на счастливый случай в виде внезапной сенсации, и почти бегом направилась к лифтам, но была вынуждена вернуться на пост охраны для проверки волшебной палочки. Во время этой короткой процедуры она нетерпеливо постукивала носком туфли по мраморному полу, и, как только дежурный аврор вернул ей её собственность, припустила что было сил, понимая, что почти безнадежно опаздывает несмотря ни на что.
Как оказалось, торопилась она зря. За неприметной дверью со скромной табличкой, на которой значилось “Архив Министерства магии”, было пусто и тихо, и только стук её каблуков эхом разнесся по совершенно безлюдному помещению. Только подойдя вплотную к высокой стойке, она заметила мягкое и совершенно неуместное здесь кресло, прятавшееся за ней, и дремавшего в нем сухонького старичка.
-Доброе утро! - вежливо поздоровалась девушка, но никакой реакции не последовало. Тогда она прокашлялась и повторила громче: - Доброе утро!
Старичок подпрыгнул в кресле и шустро заозирался по сторонам, пока, наконец, не заметил её.
-Зачем же так кричать, милочка? - попенял он ей, как будто это она уснула на рабочем месте. - Я прекрасно вас слышу. Что вы хотели?
-Меня зовут Гермиона Грейнджер, и я ваша новая ассистентка, - представилась она.
-А, так вы дочка Гектора, милочка? Что ж, очень хорошо, Глория, очень хорошо…
-Гермиона! - поправила она все еще вежливо.
-Что? - не расслышал старичок. - Так вот, Гарриет, очень хорошо, говорю, что наконец прислали кого-то, а то я уж писал, и писал, что не по силам мне все это, никто же не вечен, верно? Вот я и говорю, уйду на пенсию – что делать будете? Это ж ничего не найти без меня, вот понадобится что – а и не найти, самим-то, а я ведь того и гляди на покой соберусь, и что…
Гермиона поняла, что пытаться спрашивать о чем-то или возражать – бессмысленно, и просто оперлась о стойку поудобнее, предчувствуя, что разглагольствования старичка могут затянуться надолго.
Так оно и оказалось – и до своего рабочего места, которое, как выяснилось , состояло из огромного письменного стола и колченогого стула в самом дальнем помещении, куда старичок её провел сквозь бесчисленные лабиринты стеллажей и картотек, она добралась спустя не меньше часа.