Конечно, далеко не все лица, отнесенные официальной статистикой к римско-католическому вероисповеданию, были в действительности ревностными католиками. Однако в сельских местностях, где царили бескультурье и темнота, слово католического священника определяло настроение большинства жителей. Традиционно католической была и почти вся рейнская буржуазия. Не удивительно поэтому, что политическое лицо Рейнской области и рейнского левобережья было несколько своеобразным. Гегемоном среди буржуазных партий Рейнской области была католическая партия центра.
Отражая идеи так называемого политического католицизма и верно следуя указаниям Ватикана, эта партия в то же время была очень чутким выразителем интересов буржуазии, ухитряясь не терять при этом массовой базы, создаваемой ей католической церковью.
Влияние рейнской организации партии центра выходило далеко за пределы Рейнской области. Депутаты Рейна обычно составляли чуть ли не большинство фракции центра в рейхстаге и прусском ландтаге. Выходцы из Рейнской области занимали важнейшие посты в центральных партийных органах, где усердно защищали интересы выдвинувших их на политическую арену групп буржуазии.
Кроме партии центра, к концу первой мировой войны на левобережье Рейна действовало еще несколько буржуазных партий. Самыми крупными из них были национал-либеральная и консервативная. Национал-либеральная партия имела сторонников среди части городской буржуазии в крупных городах левобережья (в Кёльне, Ахене и особенно в Майнце и Кобленце). Консерваторы опирались на реакционную буржуазию в районах с компактным протестантским населением, в частности в Пфальце. Большое влияние на левобережье Рейна имело малоизвестное в других районах Германии «Дейче ферейнигунг» («Немецкое объединение»), куда входила рейнская католическая аристократия, для которой был невыносим «слишком плебейский» дух партии центра. Члены этого объединения называли себя также национальными католиками и фактически составляли крайне правую фракцию правого крыла центра. Влияние этой группы объяснялось не столько ее численностью, сколько поддержкой примыкавших к ней так называемых крестьянских союзов, в которых заправляли помещики.
Рабочее движение на левобережье Рейна было сравнительно слабым. Отсутствие крупных промышленных центров, наличие большого количества мелких фирм, широкое развитие полукустарного производства не могли не оказать своего влияния на идеологию и уровень классового самосознания рабочих. Доминирующее влияние шейдемановцев в рейнской организации социал-демократической партии привело к тому, что в 1917 году, в момент создания Независимой социал-демократической партии, большинство членов СДПГ пошло за официальным, шейдемановским руководством. Удельный вес независимцев на левобережье Рейна был меньше, чем в остальной Германии, а позиция их местных лидеров — еще менее решительной, соглашательской. Влияние спартаковцев, развернувших в соседней Рурской области активную антивоенную, антиимпериалистическую деятельность, на левобережье ощущалось слабо.
Таково было рейнское левобережье к моменту «внезапного» возрождения идей сепаратизма.
На первый взгляд антинациональное движение, возникшее на левобережье Рейна в конце первой мировой войны, напоминает антипрусское движение на Рейне в период германской революции 1848 года и в первые годы после объединения Германии вокруг королевства Пруссии. В действительности же оба эти движения не только резко различны, но и, более того, противоположны друг другу.
Антипрусское движение XIX века вплоть до объединения Германии в значительной степени являлось отражением борьбы за демократический путь объединения немецких земель, против так называемого малогерманского варианта, т. е. без участия Австрии.
После 1871 года антипрусские выступления на Рейне, с одной стороны, являлись отзвуками прошедшей борьбы, а с другой, отражали борьбу интересов местной (рейнской) и центральной (прусской) буржуазии. Внешне это выливалось в борьбу между католической церковью и имперским государственным аппаратом.
Однако бурный промышленный подъем последней трети XIX века, серьезно укрепивший хозяйственные связи немецкой буржуазии всех частей созданного Бисмарком германского рейха, сделал эту борьбу беспредметной. Она затихла, а потом окончательно сошла на нет.