Отбросив в сторону вильсоновские принципы, Дмовский сразу взял быка за рога, предложив "для определения территории Польши обратиться к 1772 г., к периоду до первого раздела". Но это только должно было "послужить отправной точкой". А вообще-то, без обиняков заявил Дмовский, "устанавливая границы Польши, никак нельзя исходить из включения в ее состав только тех территорий, где поляки имеют значительное большинство". Этого мало! Собственно, и границы 1772-го полякам чересчур узки. Если на востоке - еще куда ни шло (а это означало передачу Польше Правобережной Украины, значительной части Белоруссии, Литвы), то на западе немцев следовало бы существенно потеснить: "На западе Польша не удовлетворилась бы историческими границами 1772 г.". Действительно, чего скромничать? Разве история ограничивается только 1772-м?
Дмовский копнул глубже: "Так, например, Силезия была потеряна ею (т. е. Польшей. - С. Л.) в XIV ст.". Так не подать ли ее обратно? Тем более, отметил представитель Польши, "географически Силезия тяготеет к Польше". Все шло в ход! Как не национальный состав, то "исторические права" (само собой, поляки сами определяли точку исторического отсчета)! Если не исторические права - то "географическое тяготение"!
(...)
Но что XIV век! А во времена Карла Великого, в IX в. пожаловать не хотите? Почему нет, если полякам захотелось восточных земель Германии! Дмовский заявил: "Вся территория Восточной Германии не была первоначально немецкой, но подверглась германизации". В доказательство польский представитель процитировал одного из немецких политиков, который-де когда-то сказал следующее: "В результате распада империи Карла Великого Германия потеряла на Западе, но зато выиграла на Востоке". Вот этот германский выигрыш "на Востоке" Дмовский и отнес на польский счет, призвав к восстановлению исторической справедливости. Поляки требовали всю Восточную Пруссию, за исключением небольшого "островка" со столицей в Кенигсберге![10].
_______________________
10. ПМД, т.2, с.177-178.
Как ни маразматично выглядят эти польские аргументы, официально представленные Дмовским на мирной конференции в Париже, но именно ими руководствовались поляки в своих помыслах и конкретных действиях, именно на этих исторических обидах, обращенных в XVIII, XIV и даже в IX века(!) воссоздавалась польская государственность на рубеже второго и третьего десятилетия ХХ в.
Но нередко эти идеи, не укладывающиеся в рамки здравого смысла (чтоб не сказать - идиотские), от которых за версту разило мракобесием Средневековья, получали практическое воплощение, закладывали предпосылки к будущей большой войне. Реваншистские настроения в Германии межвоенного периода, основанные на проявленной к немцам несправедливости, впоследствии окажутся питательной средой для германского нацизма. Под влиянием идей реваншизма немцы приведут к власти Гитлера. "Заслуга" поляков в этом деле, без преувеличения, очень весомая.
(...)
Аппетит приходит во время еды
Если бы полякам дали волю, они, очевидно, всю Германию включили бы в свой состав. Польские фанаберии того времени доходили до гротеска. Так, одно время на полном серьезе рассматривалась идея о передаче Польше Восточной Пруссии.
(...)
Нельзя всю Восточную Пруссию - дайте хотя бы ее южную часть. Поляки раскопали в исторических анналах, что мазуры, проживающие на этих землях, - родственные полякам племена. Но Парижская мирная конференция - к неудовольствию Варшавы - приняла решение провести в южных восточнопрусских провинциях плебисцит, который и состоялся 11 июня 1920-го в округах Мариэнвердер, Алленштайн и Остероде. 95% "родственных полякам" мазуров подали свои голоса за то, чтобы остаться в составе Германии.
Было бы это другое время, не сомневаюсь, поляки научили бы мазуров "родину любить" - прибыл бы какой-нибудь Желиговский и силой оружия обосновал исторические права Польши. Но этот плебисцит пришелся как раз на период катастрофы польской армии в войне с Советской Россией, так что было не до южных земель Восточной Пруссии - опасались, как бы всю Польшу не потерять.
Но и в этом случае, несмотря на более чем убедительные результаты плебисцита в пользу Германии, поляки - волевым решением союзников - получили восемь деревень в округах Алленштайн и Остероде, также к Польше был присоединен речной порт в Коженеве и железнодорожный мост на линии Квидзын-Опалене.
А вот Данциг и "польский коридор" ("данцигский коридор") поляки получили - союзники позаботились, чтобы Польша имела выход к морю (развивала бы таким образом торговлю с западными державами) и была бы экономически независимой от соседних Германии и России. Оный коридор (от Польши к Балтийскому морю) шириной под сто километров отрезал от Германии Восточную Пруссию и, как отмечает фон Дирксен, "глубоко уязвил германское общественное мнение, даже несмотря на период переживаемого страной глубочайшего упадка, Германия всегда была едина в своем требовании справедливого решения проблемы "коридора"[2].
_______________________
2. Дирксен. Москва, Токио, Лондон. Двадцать лет германской внешней политики. - М., "ОЛМА-ПРЕСС", 2001, с.35.
Германскую ненависть, вызванную притязаниями Польши на немецкие земли, весьма образно сформулировал тогдашний главнокомандующий райхсвером генерал X. фон Зект, заявивший в Гамбурге 20 февраля 1920-го: "Ни один немец не должен пошевелить и рукой ради спасения от большевизма Польши, этого смертельного врага Германии, творения и союзника Франции, разрушителя немецкой культуры, и если бы черт побрал Польшу, нам бы следовало ему помочь" [3].
_______________________
3. Горлов С.А. Совершенно секретно. Альянс Москва-Берлин, 1920-1933 гг., М., "ОЛМА-ПРЕСС", 2001, с.39-40.
(...)
Вопросы Данцига, "коридора" и этнических немцев, проживающих на этих землях, решение которых спустя два десятилетия поставит в европейскую повестку дня Третий рейх, не были искусственно созданы Гитлером, а тем более придуманы им. Другое дело, что к концу 30-х гг. мощь Германии возросла достаточно, чтобы Берлин имел возможность использовать более широкий арсенал средств для решения указанных проблем вплоть до применения военной силы. Но и без Гитлера Германия, оправившаяся от поражения в Первой мировой войне и времени формирования Версальской системы, неизбежно актуализирировала бы эти проблемные темы.
В конце 20-х британский исследователь Фоллик (Follick M., Facing Facts: A Political Survey for the Average Man) писал, что выбор у Польши простой: или вернуть "коридор" и Данциг Германии - или готовиться к войне со своим грозным соседом, как только тот встанет на ноги. Фоллика процитирует в своем фундаментальном труде о Второй мировой войне знаменитый английский историк Фуллер: "Создание польского коридора в тысячу раз более тяжкое преступление, чем создание Германией в случае ее победы в войне коридора, допустим, через нынешний Каледонский канал (система каналов, пересекающих всю Англию от восточного до западного побережья у границы Шотландии. - С. Л.) и передача Голландии этой полосы в