— Окей. Шульц, замри, сфоткаю. Загружу сейчас своих.
На третьем этаже оказалось интереснее. Тут оказалось явно офицерское жильё. И комнаты побольше и обстановка побогаче. Да и находок побольше. Покидавшие крепость явно не мелочились.
Так кендер обзавёлся серебряным кубком, Сов нашёл светильник из того-же материала в форме шара.
Штука оказалась интересная. Светильник мог как висеть просто на месте, так и двигаться вслед за владельцем. Знай только ману в него подкачивай.
Ничего суперкрутого, всё «необычного» качества, но тем не менее. Гнома наша- же стала обладательницей книжки. Небольшой такой, вроде покетбука, и опять же сплошь вопросительные знаки. Да и под обложкой, где на фоне гор стояли, обнявшись, гном и гномка, ничего понятного. Беллу ещё постебали, как же она в универе-то учится, если даже в игре родного языка не знает.
Правда ответ девушки был короток и ёмок. И да, совершенно точно указывал что родным языком в реале она владеет в совершенстве.
Судя по количеству кроватей весь этаж был отдан всего двум офицерам.
Ну или кто-то просто любил спать всегда на новом месте.
Плакатов с голыми женщинами тут не оказалось. К почти всеобщему сожалению.
Четвёртый этаж был, по сути, копией первого. Опять своеобразный лабиринт из комнатушек. Видимо, рубеж обороны.
Пятый этаж был последним, так сказать крышей башни.
Мы стояли под лучами яркого солнца, овеваемые бризом и рассматривали окрестности.
Вокруг нас расстилался океан.
Безбрежный простор. Куда ни глянь только водная гладь.
— Мыть мой лысый чехеп!- наш «танк» выражает общий восторг.
Уж очень дикий контраст.
Поля, затянутые постоянным туманом, в котором солнце выглядит тусклым шаром. Потом подземелья, где на тебя будто давит толща, что нависает над головой. И вдруг вот это всё!
— В отпуск хочу.- тоскливо тянет Сов- Красотища какая!
Мы на верхней площадке башни. Сейчас она пуста, но судя по следам, когда-то тут стояло что-то немаленькое. Воображение рисует монструозные стреломёты и катапульты, грозно ждущие противника, дерзнувшего напасть на твердыню. И ряды хмурых бородатых коротышек, закованных в блестящие латы по самую макушку.
Беглый осмотр дал интересные результаты.
Крепость оказывается будто вырастает из воды. Скала, превращенная в цитадель.
— Ни причала, ничего.- комментирует ДэВольт- Скорее всего доступ сюда только через телепорт. Интересное место.
— Ага, и карта не работает.- комментирует кендер.
— И в логах пусто.- смотрю чат- Надеюсь, потом системок насыпят.
— Да хоть через год. Главное, чтобы было что насыпать.- бурчит Гвин- Бегом следующую башню проверять.
Вторая башня нас не подвела.
Брат-близнец по планировке оказался близнецом и в остальном. Её бывшие обитатели и тут выгребли всё интересное. Настоящие... педанты, как выразился Пако.
Ну только Снежка опять нагребла посуды, да в казарме кендер тайник нашёл.
Находкой оказались игральные кости. Но не обычные, а гномьи, как сказал Роден.
Шестнадцатигранные, с незнакомыми символами на гранях. «Необычного» ранга, материал- гранит с серебром.
Что-же, дисциплина тут, видимо, была на высоте. Раз такие безобидные вещи прятать приходилось.
Третья башня обогатила опять только Беллу. Как она сказала- хоть гномский ресторан открывай... причём после этой идеи она крайне задумчиво стала примеряться к мебели. Скажем так, на один небольшой шкаф в офицерских покоях стало меньше. Там-же Гвин нашёл себе трость. Типа декоративный предмет, «редкого» качества.
— Время уходит.- стоим у дверей последней, самой высокой, башни.
— Кэп?- реагирует ДэВольт- Похоже здесь будет самое интересное.
— Надеюсь.- ворчит Пако- Я скохо без щита останусь!
— Ой, не ворчи! — отмахивается гнома- Отдам я тебе свой баклер!
— Зашибись!- голос «танка» прямо сочится ядом- А чего схазу не кхышку от кастхюли? Или двехь? Ты, Снеж, пхо пхофильность пхедметов слышала?
— Слышала, слышала! А ты специально слов с буквой Р побольше сказал?
— Выпохоть-бы тебя!
— Помечтай ещё. Можешь даже на ночь. Скилы, на щиты завязанные, юзать сможешь?
— Да смогу. Но со штхафами.
— Вот и не ной. Развалится, будем думать.
— Планихование уховня "бог«.- Пако оставляет за собой последнее слово.
— Хорош трындеть!- в голосе Родена, по-моему, тщательно скрываемая злость- Белла, вперёд!