Я чувствовала себя настолько усталой, что даже не стала заглядывать в меню, а просто сунула его подруге, предлагая ей справиться со столь сложной задачей. Алиса деловито открыла темно-синюю папку, пробежала глазами по строчкам и с важным видом пощелкала кнопками, делая заказ. Через минуту передо мной уже дымилась чашка кофе, а рядом, на блюдечке с изображением Посейдона, аккуратно лежали два зеленых пирожных весьма подозрительного вида.
– Из чего, интересно, они их делают? – проворчала я, прерывая молчание, терзая вилкой содержимое тарелки.
– Из тины, – хохотнув, предположила подруга и заявила без всякого перехода, – слушай, поступило предложение слетать на Землю и немного покутить. Сколько ж работать можно?
– А от кого поступило предложение? – осторожно поинтересовалась я, подозревая очередное покушение на мою личную свободу. Почему-то мои друзья втемяшили себе в голову, что меня жизненно необходимо выдать замуж. Я этим светлым мыслям упорно сопротивляюсь, считая, что подобные решения должна принимать только я сама и когда захочу.
– Да ни от кого, – Алиса, смутившись, уставилась в свою чашку, угадав направление моих мыслей, – просто Вика заканчивает на Земле свои исследования, а станция к концу следующей недели будет недалеко от Земли, так почему не устроить себе маленький отпуск на пару дней?
– Ну не знаю, – протянула я, мне совсем не улыбалась в свой редкий выходной куда-то лететь. Хотелось просто поваляться на кровати с книжкой, а можно и без нее. Задумавшись, я расслабила пальцы и упустила вилку, которая пару раз подскочив на столе, полетела куда-то под ноги.
– Вот-вот, о чем я тебе и говорю, – удовлетворенно прокомментировала Лиса, – тебе необходим отдых. Вон пальцы уже даже вилку не держат!
Я мрачно посмотрела на подругу, конечно, я могла бы ей объяснить, что я почти пятьдесят часов на ногах, что за эти проклятые пятьдесят часов у меня было с десяток операций, а последняя особенно сложная. Я едва не потеряла пациента, вырвав его у костлявой в самый последний момент, призвав на помощь то, чем старалась не пользоваться по трем простым причинам, потому что Это, во-первых, ненаучно, во-вторых, пользоваться я Этим толком не умею, а в третьих, после ЭТОГО непременно наступает откат, как после выстрела из мощного орудия, все внутри начинает противно дрожать, и я становлюсь ни на что не годна, потому что засыпаю на ходу и, блин, роняю вилки! Но мои объяснения не входили в схему, которую изобрела для себя Лиса, поэтому во избежание лишних споров я решила промолчать.
– К тому же, Вика говорила, там новый комплекс развлечений открывают, – продолжала соблазнять меня подруга, – аттракционы всякие, казино…
– Ты чего, издеваешься? – удивилась я, с тоской глядя на Алису поверх чашки. – Какое, к черту, казино? Мне туда нельзя.
– Это почему?
– Вот когда проиграюсь до исподнего, тогда узнаешь, я же азартная…
– Извини, я забыла, – опечалилась она
– Ничего, – вздохнула я, – за приглашение – спасибо. А казино, – я махнула рукой, – меня же туда никто силком не потащит.
– Вот и ладненько, – воспрянула духом Лиса, – вот и договорились.
…Поток холодной воды привел его в чувства. Приоткрыв глаза и справившись с накатившим приступом тошноты, он убедился, что к своему несчастью, все еще жив. «За что?» – зажмурившись, мысленно заорал он, обращаясь к тому, кто все так придумал. Бог он там или еще кто, ему было все равно, раб ненавидел его даже больше, чем хозяев.
Вместе с сознанием вернулась и боль в растерзанной спине. Боль пробудила остальные рефлексы, теперь он чувствовал, что уже не висит на кандалах, левый бок упирался во что-то жесткое и холодное, ног и рук он пока еще толком не чувствовал, но, похоже, они были на месте и достаточно работоспособны. Он открыл глаза, дождался, пока комната перестанет кружиться в сумасшедшем танце, и с глаз спадет розоватый туман. Он был все в том же подвале, только теперь куском мяса валялся на голом каменном полу у самой стены. «Видно, оттащили, чтобы не мешал», – лениво подумал он. Один из палачей задумчиво глядя на полумертвое тело молодого парня, поливал его из шланга.