Все попытки уговорить шахтеров уйти из опасной зоны, потерпели крах. Мои объяснения, что останусь с ранеными и покину их только вперед ногами, натыкались на хмурые и упрямые взгляды. Шахтеры не приучены бросать товарищей. Я не смогу их отсюда выпроводить, даже начни расстреливать. Остается только надеяться, что у Ратара хватит мозгов выслать за нами вездеход, когда увидит, что я не возвращаюсь. Время тянулось медленно, снег пополам с ветром врывался в покореженные двери, Ледяной Шторм набирал силу. Из-за бури связаться с укрытием не получалось. Слишком много помех. Чувство полной оторванности от мира наполняло бессильной яростью.
Мальчишка лет семнадцати, бывший до этого без сознания, открыл глаза и обвел всех мутным взглядом, сосредоточился на мне и тихонько прошептал в кислородную маску:
– Ах, мы выберемся? Меня мама дома ждет…
– Конечно, выберемся, – твердо заявила я, ни на миг себе не поверив, – что за глупые вопросы?
Он ухмыльнулся, и голова безвольно откинулась назад. Я подсунула ему под шею скрученную в валик куртку, поданную одним из шахтеров.
Яростный шквал налетел на разрушенные ворота надстройки, словно лист бумаги отбросив в сторону створку двери, еще держащуюся на полозе. Створка с оглушительным хлопком ударилась о стену, со скрежетом прочертила полосу по камню, высекая яркие снопы искр. Ветер сыпанул в лицо ледяной пылью, напугав видавших виды мужчин.
Нужно уводить людей отсюда, если я, конечно не хочу их заморозить. Тяжело поднявшись на ноги я вернулась в холл. Дыма в помещении почти не было, а газоанализатор показал, что количество отравы в воздухе значительно снизилось. Ничего, мы еще повоюем. Вернувшись к людям, принялась отдавать приказы – раненых нужно было перетащить в дальнее помещение административного корпуса, вырубленное прямо в скале и по моим подсчетам самое защищенное от возможных разрушений. Если кусок скалы, висящей над шахтами все-таки удумает рухнуть, у нас будет шанс. Хоть и призрачный, но шанс. Угрюмые шахтеры, позволяющие командовать собой только начальнику бригады, с непробиваемым спокойствием исполняли приказы маленькой девчонки, не задумываясь и не обсуждая. Занимаясь временным обустройством я не забывала периодически вызывать базу. Молчание.
Я закончила осмотр маленькой девочки, дочери инспектора, малышка получила серьезное отравление ядовитым газом, выделяющимся при горении карма. Сам инспектор заработал черепно-мозговую травму, здорово приложившись головой во время взрыва. Я б ему эту буйну головушку-то еще и отвернула бы. Подавив тяжелый вздох, оглядела своих подопечных, застывших в напряженных позах, прикидывая, сможем ли мы переждать шторм здесь и что может для этого понадобиться. Тепло, нужно будет много тепла. Интересно, есть ли здесь запасные генераторы? По идее должны быть… Но об этом пока думать рано. Нужно пробовать выбраться. Приказав всем оставаться на месте, направилась в холл к разрушенной стене, надеясь, что на воздухе у меня будет больше шансов связаться с базой.
– Радагаст вызывает базу! Ратар, ответь! Радагаст вызывает базу! – орала я в маленький микрофон своей рации, сжимая ее в окоченевших пальцах.
Ну, еще разок. «Радагаст вызывает!». Я уже отчаялась услышать ответ, когда рация в моих руках закашлялась статическими разрядами эфира и до меня донесся ясный, встревоженный и злой голос Зака.
– Радагаст, база слушает! – рявкнул он мне прямо в ухо.
– Зак, не ори, – попросила я, пытаясь чтоб голос мой звучал как можно более беззаботно, – как там у вас?
– Аня, ты где? – заволновался Зак.
– Я же тебе сказала – на шахтах, скоро приду, – «Если только буду жива, когда шторм закончится», – добавила я про себя. – Позови Ратара.
– Его нет, там какие-то проблемы в городе.
– Они что, еще не эвакуировали город?! – взвыла я.
– Не совсем.
– Позови Миху, – эта просьба оказалась лишней, спасатель сам вырвал у Зака микрофон и рявкнул:
– Ах, все шахтеры дошли, почему задерживаешься?
– Миха, нужен транспорт у меня тут с десяток пострадавших, был небольшой взрыв.
– Выезжаю, жди!
Миха отключился, я спрятала рацию и отправилась вглубь уже успевшей изрядно промерзнуть надстройки, где меня ждали люди. Так, смерть, как видно, откладывается и это неплохо. Но почему, черт, Ратар до сих пор копается с городом? Ладно, оставим эти вопросы на потом. Сейчас надо добыть из жилых помещений надстройки все одеяла, которые здесь есть, укутать в них особо тяжелых и подготовить их к эвакуации.
Нервы у шахтеров железные, но и они начинают сдавать под угрозой неминуемой смерти, когда за стенами особенно яростно воет ледяной ветер, охватывая жестокими лапами жалкую горстку людей, затерянных посреди взбесившейся стихии. Предотвращая ненужную панику, заставила работать всех, кто мог передвигаться. Не хватает мне еще толпы обезумевших мужиков! Физическая нагрузка и мое спокойствие на время отогнали панику, только бы Миха не застрял и не затерялся в пурге.
Не прошло и десяти минут, как мы сделали все, что было необходимо, и оставалось только ждать, а это самое тяжелое. Придумать для людей еще какое-нибудь занятие у меня не выходило, и паника снова начала разгораться, особенно среди молодых парней. Те, кто постарше, воспринимали происходящее с философским безразличием и даже юмором. Прошло с десяток тяжелых, невероятно долгих минут. Холодно. Боже, как же здесь холодно! Кто-то из молодых начал тихо всхлипывать, я поднялась, подошла к нему, с силой сжав пальцами плечи парня, основательно встряхнула и тихо сказала:
– Заткнись и вытри сопли, ты мужик или кто?
Испуганные карие глаза встретились с моими, и следующий всхлип застрял в горле, он коротко кивнул.
– Вот, так, молодец, – похвалила я, – сейчас придет машина и мы выберемся. Ты меня понял? Никто здесь умирать не собирается. Договорились?
Я отошла от парня и уставилась в коридор, выводить людей в холл я не решалась, боясь, что они могут замерзнуть. Поискала по карманам сигареты, закурила. Кто-то подошел сзади, похлопал по плечу, хриплый голос пробормотал: «Спасибо». Я молча кивнула, мол, не из таких переделок выходили. Вот если бы еще и самой в это поверить! Чтобы отвлечь себя от этих опасных мыслей, я начала придумывать, что сделаю с хозяином этого веселого вертепа, попадись он на моем пути. Я дошла всего лишь до четвертования, досадуя, что человека можно убить всего один раз, когда снежную мглу прорезал подслеповатый свет фар, бледными пятнами разливающийся по стылому мареву. Миха въехал прямо в холл.
– Аня, быстрее, – заорал он, вываливаясь из кабины и еще не видя меня, но уверенный, что я его слышу, – кусок льда отошел и вот-вот рухнет, ветер уже достаточно окреп.
Все завертелось в бешеном темпе. Миха, я и еще несколько шахтеров, твердо державшихся на ногах, выносили людей, укутанных в одеяла, и складывали на полу вездехода, где их принимала доктор Кара. Паники в основном не было, только небольшая суетливость, всегда присущая моментам, когда времени нет, а нужно все делать быстро. В суматохе я заметила Зака. Мальчишка пробирался в комнату, где еще оставались раненые, ожидающие своей очереди. Я схватила проказника за шкирку и толкнула к вездеходу.
– Живо в машину! – рявкнула я, усилием воли подавляя желание наподдать ему хорошенько за то, что ослушался моего приказа не покидать укрытие.
Зак скроил недовольную рожу, но покорился и вернулся в вездеход. Убью! Но только после того, как окажемся в безопасности!
Плотно закрыв заднюю дверь вездехода, я еще раз пробежала по всем помещениям, убеждаясь, что никого не забыли и только после этого позволила себе забраться в теплую кабину, где меня ожидали Миха и Зак, уже проявляющие признаки нетерпения. Мальчишка чуть сдвинулся, освобождая место. Не успела я толком устроиться на мягком сиденье, как моторы надсадно взвыли и вездеход рванул с места. Миха коротко отрапортовал, что эвакуация города завершена – выезжая из укрытия он столкнулся с Ратаром, который привел последних поселенцев.