– Значит так, – я отстранила от себя подростка и, сжав ладонями его щеки, заставила смотреть в глаза, – ты сейчас одеваешься, берешь наши сумки и бежишь в госпиталь, ты меня понял?
– Д-да, – еще раз всхлипнул Зак, начиная успокаиваться, видя, что я нисколечко не паникую. За три года мальчишка научился слепо доверять мне.
– Хорошо. Разбудишь всех врачей и сестер и передаешь им слово в слово: надвигается ледяной шторм, вы должны эвакуировать госпиталь в подземные укрытия. Там все готово. Игорь с девчонками занимается госпиталем. Ратар с остальной командой – городом. Первое, что надо сделать – отключить электричество, газ и воду. Если народ не будет соглашаться уходить, тащить в убежище в том виде в каком застанут. Аня ушла в забои эвакуировать шахтеров. Ее не ждать, отправляться сразу же. Запомнил?
– Да, – Зак судорожно вздохнул и повторил мое послание.
– Хорошо, теперь, что касается тебя. Ты остаешься с Игорьком и ходишь за ним как приклеенный. Не надо на меня сверкать глазами, молодой человек! С госпиталем тоже будет не мало работы, а руки лишними никогда не бывают. И, не дай Бог, вернувшись, я услышу от Игоря хоть одну жалобу! Что ты отошел хоть на шаг или утворил еще какую-нибудь пакость. Я тебе обещаю – принародно спущу шкуру, ты меня понял?
– Да, Ах, – смиренно проговорил он, зная, в таких ситуациях я слов на ветер не бросаю, – а что будет с тобой? А если ты не успеешь?
– Зак, я тебя когда-нибудь обманывала? Нет? Так что за глупые вопросы? Все, быстро оделся и побежал.
Парень вскочил с кровати и принялся натягивать на себя одежду. Через две минуты он уже стоял в прихожей и застегивал куртку. Я подошла к нему и, притянув за уши, поцеловала в щеку, потом распахнула дверь, в лицо сразу же сыпануло колкими холодными снежинками, «Ну, с Богом!» – прокричала я, стараясь переорать завывания ветра, постепенно набирающего силу. Зак забросил за спину сумку, натянул капюшон и шагнул в метель, тут же поглотившую его.
Я захлопнула дверь и отправилась будить отца. Потрясла родителя за плечо, он пробормотал что-то обидное и перевернулся на другой бок. Тогда я наклонилась к его уху и, что было мочи, гаркнула: «Р-романов! Подъем! У нас труп!». При этом волшебном сочетании звуков папаню подбросило, и не открывая глаз он начал натягивать брюки. Весь процесс одевания занял у бравого генерала ровно тридцать секунд. Прямо как у молодого бойца! Только застегнувшись на все пуговицы и натянув сапоги, генерал соизволил открыть глаза и оглядеться. Увидав меня, он нахмурился, почесал щетину отросшую за ночь, и сердито буркнул:
– Аня, за такие шутки можно и по голове схлопотать!
– Об этом мы поговорим позже, когда окажемся в укрытии, – быстро проговорила я, вкладывая в его руку чашку с холодным кофе, – а сейчас, уж если ты так вовремя подвернулся мне под руку, изволь исполнять мои приказы. Мы с тобой ровно через две минуты отправляемся на шахты и своим великим даром убеждения заставляем людей эвакуироваться. Разрешается нанести самым упрямым незначительные телесные повреждения, но так, чтобы все были на ногах. Понятно?
– Дочь, может ты объяснишь, что происходит? – сурово поинтересовался он.
– Что происходит? – удивленно повторила я вопрос, глядя на родителя широко распахнутыми глазами. Неужели он не видит, как от порывов ветра содрогается этот карточный домик, обещая вот-вот развалиться? – Ледяной шторм, вот что здесь происходит! Шторм, между прочим, ожидается в пятнадцать баллов, а это высшая категория, и если ты будешь обсуждать и переспрашивать каждое мое слово, здесь еще будет гора трупов! Хотя, у тебя есть выбор – я пойду на шахты одна, а ты отправляйся вместе с госпиталем!
Я зло сплюнула, влезла руками в лямки спасательского рюкзака и шагнула в холодную темноту.
Ветер нарастал, идти приходилось низко пригибаясь к земле, видимость нулевая, носа и того не видно. Хорошо еще, Ратар не стал со мной спорить, когда я отдала распоряжение, натянуть вдоль улиц тросы, по которым сейчас вполне можно передвигаться, как по кораблю во время шторма, не рискуя при этом сбиться с дороги.
Только бы с рабочими все прошло гладко. Я зубами стянула перчатку и сунула моментально замерзшую руку в карман, нащупывая там скорострельный пистолет и на ощупь же проверяя зарядку патронов. Если мои доводы не придутся рабочим по душе, нужно будет приводить последний аргумент и пострелять у этих баранов над головами. Методы, конечно, противозаконные, но других, к сожалению, нет.
Отец догнал меня, когда я прошла до шахт почти полдороги и, недовольно сверкнув глазами, подхватил за талию, попер со скоростью раза в два больше моей. Конечно, ему хорошо, с его массой, его-то ветром не сносит!
Прижимаясь к пушистому, мокрому от снега воротнику отца, высвободила руку и поднесла к глазам наручные часы, с момента пробуждения прошло ровно шестнадцать минут, значит, от часа обещанного мне Заком осталось чуть больше сорока минут. Я чертыхнулась сквозь зубы, так много еще предстоит сделать, а я еще и не начинала.
Мне показалось, что я снова маленькая домашняя девочка и как всегда ничего не успею, так со мной было всякий раз. «Врешь, не возьмешь! Я все успею! – зло подумала я, глядя на бушующую метель, если это только начало, что ж здесь будет потом? – Я все успею, у меня еще целых сорок минут!»
Мы ворвались в помещение, выстроенное вокруг входа в забои, окруженные вихрем снега и потоком холодного ветра. В помещении было тепло и с меня сразу начала капать вода. Навстречу выдвинулись два дюжих молодца в форме охранников в надежде остановить меня. Но мальчики отступили, удивленно глядя на маленькую девчонку доктора, сжимающую в озябших пальцах скорострельный пистолет. Отец с не меньшим удивлением перегнулся через мое плечо и уставился на короткоствольную игрушку, рукоять которой едва умещалась в моей ладони.
Я прошла мимо обалдевших охранников в приветливо раздвинувшиеся двери. В холле, уставленном неудобными стульями собрался персонал трех шахт, вот-вот должна была подняться из забоя очередная смена. Хмурые мужчины и совсем еще мальчишки, вон тот, пожалуй, не старше Зака, повернулись ко мне, и на миг показалось, что готовы разорвать меня на части оттого, что я лишаю их работы.
– Значит так, господа шахтеры, – заорала я, перекрывая гул пятисот голосов, – слушай мою команду, одеваемся, обуваемся, беремся за ручки по двое, цепляемся за тросы и ровненько отправляемся в сторону подготовленного укрытия. На все про все у нас чуть больше двадцати минут, – я намерено сократила время, нечего раскачиваться.
– Слышь, красавица, проваливай отсюда, пока мы не… – послышался из толпы громкий голос и на меня выдвинулся здоровенный мужик по имени Солох. Я смерила его взглядом, что ж, размером нас не напугаешь.
– Это ты меня послушай, комикадзе мой яхонтовый, – задушевно прервала его я, – сколько раз за последние четыре дня я говорила вам, что будет большой шторм? Можешь даже не напрягать мозги, дружок, по три раза на дню. Так вот, сие приятное событие должно начаться с минуты на минуту. А ты, ангел мой, Солох, знаешь, что такое шторм на данной планете равняющийся пятнадцати баллам? Ты знаешь, что происходит, когда ветер разгоняется до полутора тысяч миль в секунду и блуждает между гор? Нет? А я тебе расскажу, при таком порыве ветер сносит со своего пути все, а особенно таких тепленьких и глупеньких, как ты. Видишь, вот это стекло? – Я ткнула пальцем за спину, в сверхпрочное пуленепробиваемое стекло. – Так вот, Ледяной шторм, при котором температура опускается на полтысячи ниже нуля по Цельсию, со своим ветерком сметет это стеклышко за каких-нибудь полторы секунды, ты, прости, даже обгадиться не успеешь. – Среди шахтеров пронеслись короткие смешки, а стоящий за моей спиной отец никак не мог справиться с челюстью – заклинило, что поделаешь. – Защиты у вас фигушки или того меньше, шторм идет с востока, вы как раз на его пути, значит, вас сметет в первую очередь. Да, кстати, над вами нависает кусок скалы, который сорвется прямо на ваши умные головушки при первой же возможности и ку-ку вашим шахтам – завалит, по самое не балуйся.
Итак, подводя итог моей веселой болтовне, я предлагаю вам выбор. Кандидаты в трупы прямо сейчас могут выстроиться вдоль стеночки и нижайшая к ним просьба с места не сходить, потом прибудут коронеры, ищи вас тогда по всем тоннелям, коронеры ведь тоже люди, пожалейте их, пожалуйста. Остальные же, кому еще не надоело жить, должны следовать в уже оговоренном мною порядке вот за этим здоровенным мужиком, что стоит у меня за спиной. Пять минут на раздумья.