- Я прошу извинить меня, миледи, - спокойно проговорил Влад, - я герцог всего-то шесть часов, так что еще не совсем свыкся со своим положением. Впредь буду более внимателен.
- Уж я надеюсь, ваша светлость, - не удержалась бабка от язвительного тона, - иначе придется сделать с вами то, о чем вы только что упомянули. Я не потерплю в собственном доме невежд и грубиянов.
Это была явная подначка, но Влад предпочел глубоко вздохнуть, отвернуться к окну и молчать всю оставшуюся дорогу, иначе мысли о первых и вторых впечатлениях вылетят из его головы и он непременно бабку придушит. Со всем старанием и присущим зверством. Однако, не прошло и нескольких секунд, как Влад придумал вполне приемлемый ответ, настроение взлетело на пару пунктов, он развернулся к женщинам и заявил:
- Я еще раз прошу прощения, миледи. Я осознал высоту своего положения и все вытекающие отсюда последствия, и думаю, у нас не возникнет более вопросов с этикетом. Я стану послушным и милым мальчиком, уважающим старших и прислушивающимся к их мнению, - не успела герцогиня одобрительно кивнуть, как Влад добавил, обращаясь к Ольге, - как вы считаете это правильное решение, ваша милость, баронесса Акарон? - он весело подмигнул оторопевшей Ольге, не обратив внимания на бабкино возмущенное шипение.
Именно это решение, окрестить и, следовательно, отдать Ольге баронский титул Влад принял секунду назад, вспомнив из короткой лекции Ольги, что в полном праве жаловать переходящие второстепенные титулы.
Сделал Влад это отчасти, из желания насолить бабке, а отчасти стремления еще тверже узаконить Ольгу в ее положении. И немного из-за совершеннейшего наплевательства к собственному высокому происхождению, про которое ему уже все уши прожужжали. Да и титулов на нем, как блох на барбоске - чай, не оскудеет.
- Да, ваша светлость, я считаю это правильным решением, - пробормотала еще не пришедшая в себя Ольга, щеки которой покрасневшей то ли от неожиданности, то ли от очередного вероломства новоявленного родственничка, давшей себе молчаливый зарок поободрать ему уши, едва останутся наедине.
- Это неслыханная наглость, - ошарашено пробормотала бабка, на миг растеряв всю хладнокровную язвительность, правда, к огорчению Влада, очень быстро взявшая себя в руки. - Впрочем, прецеденты случались и ранее, так что особого фурора решение вашей светлости не вызовет.
Сказав это, отвернулась от молодых людей, все еще тяжело переживая безответственность внука, но она ровным счетом ничего не могла с этим поделать. Все экспертизы, полученные ею от странной девицы с безобразной родинкой в пол-лица, подтверждали ее родство с этим невоспитанным и презревшим всяческие правила молодым человеком, только что отдавшим один из своих титулов, правда достаточно незначительный, двоюродной сестре. Ну, да ладно, она еще найдет на него управу. Хорошо, хоть догадался отдать баронство, а не графство. Что там ей причитается к титулу? Небольшое поместье, с таким же небольшим доходом и трехэтажный городской дом? Ничего страшного.
Неожиданно Ольга попросила остановить машину, что ей нужно заехать домой за вещами и книгами. Влад отпускал новоявленную баронессу с большой неохотой. Видя, как он расстроился, Ольга заверила, что обязательно приедет в поместье часа через три. На прощанье она, уже стоя на тротуаре, нагнулась, поцеловала Влада в щеку и исчезла в ближайшем провале подземного входа.
Остаток пути Влад и бабка проделали молча, что вполне устроило обоих. Они уже успели достаточно позлить друг друга, продолжать не стоило, иначе дорога превратится в ад.
Мимо проплывали неправдоподобно желтые поля, перемежающиеся темно-зеленой, мрачноватой лесополосой. Машина резво переехала мост, через широкую реку, зашуршала проселочной дорогой. Навстречу величественно поднималась каменная ограда с высоченными коваными воротами, бесшумно открывшимися при появлении машины, пропуская на герцогскую территорию. Ворота захлопнулись, Владу даже показалось, что он услышал щелчок, отрезающий его от прошлой жизни, почему-то это ощущение появилось именно сейчас, а не тогда на шлюпе, стоявшем на приколе в ангарном отсеке "Алкионы".
Машина катила по территории поместья не меньше пятнадцати минут, а Влад молча удивлялся обширности земель.
Кажется, почти приехали, прикусив губу, подумал Влад. Непонятно откуда возникло волнение, пронзившее тысячами мелких острых иголок. Вот мой дом. Как меня в нем примут? Как жить, как приспосабливаться? И еще и гости какие-то! А за следующим поворотом желтой дороги, петляющей в светлой лиственной роще, появился замок.
Это был действительно самый настоящий замок, выстроенный на горе, он возвышался над дорогой нелепым нагромождением острых углов флигелей и башенок и был повернут к посетителям покатым боком. Потемневший от времени, скверно отесанный камень. Голубая, выцветшая черепица крыш, словно продолжение неба, и солнце перекатывалось по ним, стекало в узкие окна-бойницы, увитые плющом и диким виноградом. Дом, так дом, этажей пять, прикинул Влад, никак не меньше. Слева, в густой зелени кустов и молодых деревьев, еще одна острая крыша с самой настоящей трубой. Хорошо бы, если это кухня с настоящим живым огнем, размечтался Влад. Еда она всегда вкуснее, когда на живом огне. Это он еще на Боре понял.
Башенки, флигели и огромные, в полтора человеческих роста двери, к самому порогу которых подходила дорога обещали спокойствие и укрытие. И жаркий камин с высокими креслами в главном зале после обжигающего холодом уличного ветра. И закатное солнце, золотящее корешки книг в библиотеке, где можно отдохнуть после долгого дня. И мягкую постель в комнате, в которую нужно непременно подниматься по витой лестнице, ведущей на галерею, увешанную настоящими, рисованными картинами, изображающими его предков. И ожидание счастья, долгого и тягучего, как утренняя лень, когда проснулся рано, а вставать совсем не надо и можно, сколько хочешь валяться в разгромленной постели. Влад тряхнул головой, сбрасывая наваждение. Не стоит расслабляться. Еще следует посмотреть, как оно там все сложиться.
Машина величественно подкатила к дорожке и остановилась. Дальше полагалось идти пешком, дорога к крыльцу сужалась и машине не развернуться. Влад выбрался на дорогу, подал руку герцогине, подавляя желание с любопытством вертеть головой, оглядывая свои владения. Герцогу не престало быть любопытным. Как там Ольга говорила, он должен быть... он должен быть величественным, вот.
Машин перед замком не наблюдалось, и Влад понадеялся, что обещанные гости еще не прибыли, и он сможет спокойно осмотреться. Эти надежды были рассеяны внушительным седым человеком, одетым в черную с серебром ливрею и огромным серебряным медальоном на груди, распахнувшим дверь, едва они поднялись по дорожке.
- Миледи, - дворецкий, или как он еще называется, поклонился бабке, отойдя чуть в сторону, пропуская хозяев жизни. - Ваша светлость, - приветственный поклон в сторону Влада, почему-то смутивший последнего.
Влад несколько ошибся, ожидая увидеть за массивными дверями главный зал. Никакого зала, только просторный холл со светлым паркетом, нежно-розовой драпировкой на стенах, освещенный несколькими яркими настенными светильниками, выполненными в виде цветков лилий и с не менее массивной дверью, отделяющей прихожую от остальных помещений. Ничего себе прихожая, мелькнуло в голове. Сюда вполне может поместиться вся Анина каюта. Ну, положим, если и не вся, одернул он себя, более трезво оценивая пространство, то половина, это точно.
Дворецкий принял у бабки легкий плащ и спрятал в стенной шкаф. Влад затоптался на месте, не зная, следует ли разуваться. Пачкать уличной обувью светлый, начищенный до блеска паркет не хотелось, но и спрашивать было как-то неловко, и он решил сперва понаблюдать за старой герцогиней. Бабка и не подумала разуться.