Тиффани протянула Леде завернутый в латекс банан:
— Ладно, а теперь медленно…
Леда открыла рот и выставила вперед подбородок.
— Потише, — сказала Тиффани. — Это тебе не трубочка с вареной сгущенкой!
Армани и Тиффани ударили по рукам и хором начали отсчет. Леда снова начала давиться бананом. Когда она отдышалась, они начали считать сначала.
— Держи ритм, — инструктировала Тиффани. — Нужно считать про себя. Один, один тысяча, два один тысяча, три… Хорошо. Хорошо. Эй, посмотри-ка, подруга. Я думаю, она ухватила суть.
— Ой, ой, ой, — завыла Армани и со смехом опрокинулась на кровать.
Леда опять подавилась и сползла на пол.
— Эй, прекратите, — сердито сказала Тиффани. — Это серьезно. Команда Стефани настучит нам по задницам, если мы не сделаем все как надо.
Армани пожала плечами:
— Ну, у них в команде нет девственницы.
— Мы все девственницы, — сурово сказала Тиффани.
— Я знаю, что ты имеешь в виду.
— Что бы ни имела. — Тиффани вытащила из рюкзака пакет. — Ладно, вот три брелка для ключей, которые ты раздашь после того, как закончишь. Чтобы они нас не забыли. Славные, правда?
Леда вынула из пакета один из брелков. Это был большой брелок с фотографией всех трех девочек, стоящих в обнимку и соблазнительно улыбающихся. Над их головами имелась надпись: ВТОРОЕ ЕЖЕГОДНОЕ СОРЕВНОВАНИЕ ПО О.С.
Тиффани протянула Леде перетянутую резинкой стопку карточек:
— А вот это — бюллетени для голосования. Убедись, что они проставили отметку у тебя на глазах, а то они передумают. Именно так и произошло в прошлом году. Я тогда облажалась, помнишь?
— Облажалась как пить дать, — согласилась Армани.
— Ладно, поэтому мы и принимаем меры предосторожности. В следующий раз мы поговорим о том, как лучше себя преподнести. Надо, чтобы тебе было удобно, и в то же время надо выглядеть элегантной. Мы хотим выглядеть как настоящие мастера своего дела, ну, вы понимаете, что я имею в виду?
Леда кивнула. Она не могла поверить в то, что эти девочки были в ее спальне, валялись у нее на полу, разговаривали с ней. Ее обычная лучшая подруга Бетти с ума сойдет от ревности.
Армани залезла в пакет с чипсами.
— Я слышала, Розана и Рейчел доходят до конца. Ну, вы понимаете, о чем я.
Тиффани подкрасила губы розовым блеском со вкусом клубники.
— Ну, нам по этому поводу беспокоиться нечего. Они шлюхи, а мы — нет. — Она подняла стакан с яблочным соком. — Предлагаю тост. Пусть победит сильнейший в оральном сексе.
Когда Джек подошел к дому, было уже почти пять. Окна его дома, выходившие на запад, сияли, как бронза. Солнце опустилось за край горизонта и было похоже на огненный ковш, готовый зачерпнуть воды из моря. На пляже не осталось людей, и отпечатки ног теперь покрывали мелкие царапинки, оставленные птичьими лапками. Чайки и альбатросы качались на волнах — туда-сюда, туда-сюда.
Ему раньше нравилось приходить сюда с Морган. Они брали с собой бутылку вина и сидели, обнявшись на морском ветру. Он по наивности считал, что так будет продолжаться вечно, пока артрит не одолеет их, не давая им сгибать колени, и тогда они будут со смехом валиться на песок. Но уже на втором году их брака ему приходилось уговаривать Морган выйти с ним на пляж, и тогда он исподволь наблюдал за ней, сидящей на расстоянии вытянутой руки от него, угрюмо уставившейся в море.
Реактивный снаряд в человеческом облике промчался мимо и нырнул в волны. Две секунды спустя этот снаряд выскочил и начал подпрыгивать на месте, махая ему рукой.
— Я заледенела! — выкрикнула Молли.
Она хлопала себя по бокам, похожая на большую белую гусыню. Она прыгала, поджимая под себя ноги вперед и назад в бесплодных попытках перепрыгнуть волну, не намочившись. Ее крохотный купальник бикини открывал взгляду мертвенно-белую кожу. Такая бывает у утопленников пятидневной давности. Джек поглядывал на нее в восхищении. Она наверняка нарушала какой-то пункт муниципального постановления Лос-Анджелеса, относящийся к защите окружающей среды.