Джек уставился на племянницу, открыв рот.
— Или тебе нравится такие размашистые волнообразные движения по всей поверхности, создающие ощущение вибрации?
Джек лишился дара речи. Кто была эта женщина-ребенок, специализирующаяся на мужской анатомии? Он пристально смотрел на сидящую перед ним девочку-подростка, с ее детским жирком на животе, в джинсах на бедрах, собравшихся складочками в районе промежности, с фальшивой (как он надеялся) татуировкой в виде языка на сгибе кисти. Что сталось с ребенком в платье сказочной принцессы, какой он видел ее на детских праздниках? Куда делась девочка, которая могла сказать, чем хазмозавр отличается от стегозавра, которая могла назвать все до единого спутники Сатурна? Которая знала, что императорские пингвины высиживают птенцов на ногах.
До него доходили слухи о том, что современные дети невероятно испорчены, но он всегда считал, что это всего лишь досужие вымыслы, направленные на то, чтобы запугать и шокировать обывателей и еще сильнее расширить пропасть между поколениями. Ему нравилось считать себя союзником молодежи, предпочитая верить (вопреки очевидным фактам), что он не так далеко ушел от возраста юности. Поэтому ему не хотелось судить Леду. Он не хотел поднимать шум. И самое главное, он не хотел, чтобы она от него отвернулась. И потому ему ничего не оставалось, как вступить с ней в открытый диалог.
Он взял себя в руки.
— Ну, я уверен, что твой бойфренд будет в восторге от любого внимания, которое ты готова ему оказать.
— Бойфренд? — Леда рассмеялась. — У меня нет бойфренда. Мне всего четырнадцать! Это для соревнования. Лучший оральный секс. Команда победителей получит бесплатную путевку в Диснейленд.
Бог есть, подумал Джек. Как бы там ни было, это надо прекратить. Пустить под откос этот поезд, куда бы он там ни направлялся. Но он должен был сделать это тактично, с пониманием и хладнокровием. Джек сделал глубокий вздох.
— И что сказала бы тебе мама?
— О, пожалуйста, не начинай. Я не стала бы идти к ней за советом. Сомневаюсь, что она в этом разбирается.
Джек пристально на нее посмотрел и попробовал другую тактику:
— Секс — это серьезное решение…
— Секс? Это не секс.
— А что это?
— Это, — Леда немного подумала, — это развлечение, приятное времяпровождение.
Джек поморщился:
— Ты ведь знаешь о потенциальном вреде для здоровья…
— Я воспользуюсь презервативом. Я же не идиотка.
— Никто никогда на тебе не женится, — выпалил Джек сгоряча.
Леда зашлась от смеха.
— О, дядя Джек, ты такой юморист! — Она глотнула молока и взяла из корзины очередное печенье.
Джек лихорадочно искал решение. Оставался только один выход.
— Как ты думаешь, что он будет при этом чувствовать?
— Кто?
— Твоя жертва.
— Жертва? — Леда презрительно хмыкнула. Джек подался вперед.
— О, конечно, он может сказать «да», но при этом он всего лишь поддастся давлению.
— Я думала, им это нравится.
— А, — Джек махнул рукой, — это так типично. Бедные парни на это купились. Они думают, что хотят именно этого. Им сказали, что они этого хотят. Каждый день на них градом сыплются образы, прокрадываются в их психику, насильно внушая им сексуальные желания, которых они, если бы не этот напор, и не испытывали бы. Возможно, парень предпочел бы подержать тебя за руку. Ты никогда об этом не думала? Возможно, он предпочел бы узнать тебя получше, поговорить? Может, ему совсем не хочется, чтобы его хладнокровно использовали на заднем сиденье автомобиля? Ты думаешь, ему нравится, когда чьи-то руки с профессиональной ловкостью расстегивают ему ширинку, обнажают его гениталии и проводят манипуляции с орудием его мужества?
— Орудием мужества?
— А как насчет его сердца? Тебе приходило в голову подумать о нем? Сердце молодого человека все еще остается его самым большим органом.
— Я…
— Ты сможешь заговорить с ним в коридоре школы на следующий день?
— Ну…
— Ты узнаешь хотя бы его лицо?
— Конечно, узнаю.
Джек приподнял бровь, выражая сомнение.
— Но Армани сказала…
— Это главарь вашей банды, полагаю?
— Да. Она сказала…
— Что ты можешь попрактиковаться на этих невинных мужчинах, делая зарубки на пряжке ремня?
— Ну, они же не возражают.
Джек покачал головой:
— Возможно, им кажется, что у них нет выбора. Возможно, они думают, что перестанут вам нравиться, если не покорятся вашей воле.