К тому времени как Джек вернулся, зал был уже наполовину полон. Ведьмы и «повелительницы» в лаковых сапогах и с плетками в руках наступали друг другу на ноги, стараясь занять места за лучшими столиками возле сцены. Джек бродил от стола к столу, надеясь отыскать Молли, но ее нигде не было видно.
— Вам надо сесть, сэр, — участливо сказал ему официант, — шоу вот-вот начнется.
Джеку ничего не оставалось кроме как присесть за ближайший столик между лысым вампиром и женщиной-вамп. Они повернули к нему лица и улыбнулись. С их светящихся белых клыков стекала кровь. Джек снял маску и положил ее на стол рядом с собой, затем разложил на коленях салфетку и угрюмо принялся есть куриную грудку.
— Леди и джентльмены! Пришло время конкурса на звание «Мистер Любовный Роман»!
Джек оторвался от еды. Двенадцать мужчин стояли под софитами в белых пышных пиратских рубахах и обтягивающих черных трико. Женщины улюлюкали, как водители-дальнобойщики, и яростно хлопали в ладоши. Джек с отвращением смотрел, как один за другим мужчины выходили на подиум, некоторые помахивая шпагами, некоторые срывали свои рубашки (те, которые уже пробовали махать шпагой, но не добились желаемого отклика у публики). Последним на подиум вышел Кен. Его ягодицы ходили как поршни, и на губах его играла презрительная усмешка. Женщины, что были ближе к подиуму, взвыли от нестерпимого желания. Конферансье низким баритоном не слишком отчетливо заговорил в микрофон:
— Давайте проголосуем за Кена Буллфейзера. Он любит серфинг, пение и двух своих долматинцев, Джека и Джил!
Кен остановился у края подиума и на глазах у восхищенной публики принялся расстегивать рубашку.
— Bay! Bay! — ревела толпа.
Кен повернулся задом к зрителям и стал стаскивать рубашку, обнажая бронзовую мускулистую спину. Он остановился на полпути и оглянулся.
— О, детка, о, детка. — Женщина рядом с Джеком схватилась за сердце. Похоже, у нее и впрямь случился приступ.
Кен снял рубашку и, прокрутив ее пару раз над головой, бросил в толпу.
— О Боже, дайте ее мне! — Нежная барышня из Викторианской эпохи завизжала и бросилась к подиуму.
Кен кошачьей пружинистой походкой пошел назад по подиуму, поглядывая направо и налево из-под полуопущенных ресниц, и грудные мышцы его надувались при каждом движении. Он встал в ряд с прочими претендентами и подмигнул зрителям.
— И вот они, перед вами, наши двенадцать соискателей на звание «Мистер Любовный Роман»! — надрывался в микрофон конферансье.
Женщины стоя приветствовали участников соревнования радостными возгласами.
— А теперь прошу вас сесть, поскольку сейчас перед вами будут разыгрываться сцены из ваших любимых книг. Участвуют модели и авторы.
Кен вышел из шеренги и прошел на середину сцены. Он придал своему лицу задумчивое выражение и размял мышцы. Толпа взревела. Лучи софитов метнулись, высветив Молли, которая вдруг тоже оказалась на сцене. Она сидела на стуле задом наперед, обхватив руками спинку. Она была в плотном черном свитере с глубоким вырезом, в юбке до середины икры с разрезом сбоку и в беретке, кокетливо сидящей на зачесанных назад волосах.
Джек уронил рогалик.
Чтица из добровольцев вышла вперед и начала читать:
— «Сколько дней должна девушка ждать, пока парень даст ей знать о своих намерениях? Сколько ночей должна она спать в одиночестве и фантазировать, мечтая о том, что он сделает с ней, когда придет в чувство…»
— О, мне это нравится. Хватает за живое, — шепнула на ухо Джеку вампирша.
Кен приблизился к Молли, неторопливой размашистой походкой. Он развернул ее к себе и наклонился над ней, царапая ее ногтями. Она довольно ухмылялась, глядя на него.
— «И вот в один прекрасный день, когда вы меньше всего этого ждете, рассудок вдруг возвращается к нему в виде большого…»
Кен выставил вперед челюсть и поцеловал Молли взасос. Толпа шумно выражала свое одобрение. Джек подскочил. Жар ударил ему в голову. Его распирало от жара. Он больше не мог терпеть. Он бросился на сцену. Аудитория ахнула. Женщина, которая читала отрывок, удивленно замолчала. Джек шагнул к Кену и Молли. Кен посмотрел на него и тут же отступил. Молли встала, покачиваясь, искоса поглядывая на подсвеченную софитами фигуру в черном.
Джек замер. Слов у него не было.
Молли заморгала.
— Джек…
Глаза ее сияли, как лунные камни. Губы ее приоткрылись, и эта загадочная полуулыбка сводила его с ума. Он хотел схватить ее, поцеловать, стереть эту усмешку с ее лица, он хотел… Джек выхватил у чтицы микрофон и повернулся к аудитории лицом. По залу пробежал шумок.
Джек прочистил горло.