— Что случилось с романтикой?
Ответом ему была гробовая тишина, в которой можно было услышать, как падает на пол носовой платок. Джек набрал в легкие воздух.
— Что случилось с эмоциональным соитием двух людей? Мужчины и женщины. Мне все равно, мужчины и мужчины, мужчины и генетически модифицированной женщины, мужчины и кентавра.
Люди в зале с интересом переглядывались.
— Любовь не имеет отношения к органам тела. Или к позам. Или к размеру. Любовь — это о тебе и обо мне. Это о том, как найти родную душу. Свое солнце и свою луну. Свою звезду. Но она здесь. — Он указал на свое сердце. — Не здесь. — Он схватил себя за мошонку.
В зале восхищенно ахнули.
Джек обвел взглядом аудиторию. Зрители смотрели на него, открыв рты. Он окинул взглядом Молли.
— Мне просто кажется, что раньше у нас здесь были традиции. Мужчины и женщины вели себя как цивилизованные люди. Учились относиться друг к другу с достоинством и добрыми чувствами. Не было этих скачков в кровать на первой же странице. Или уточнения размеров пениса еще до того, как мы узнаем о намерениях парня. Не было персонажей, которые постоянно трахают друг друга, оставаясь безымянными, безликими.
— Я даю им имена, — возразила Молли.
— Но забываешь их использовать.
— Это атака на меня лично?
— Послушайте все, что я пытаюсь сказать, это: давайте вернемся к романтике. Давайте вернемся к тому, что удовлетворение дается не сразу, что его надо заслужить. Вернемся к понятию чести, понятию красоты. — Он обвел взглядом публику и грустно улыбнулся: — В конце концов, кто мы? Животные?
— Да! — хором взревели дамы.
То был трубный глас Апокалипсиса. Этот рев, как шаровая молния, прожег Джеку грудь и впился в сердце. Он вернул чтице микрофон, поклонился Молли и по подиуму пошел за кулисы. Когда он сошел со сцены, в зале повисла гнетущая тишина. Толпа расступалась, пропуская его к выходу.
Глава 13
Джек полулежал на диване в гостиной, потягивая пиво и бросая на пол пустые банки. Он размышлял о том, что делать с тем временем, которое ему требовалось прожить. Конфронтация с участниками конференции дорого ему обошлась.
— Я, пожалуй, не стану предлагать вам продление контракта, — сказала Люсинда. — Просто мне кажется, что сердце ваше уже не с нами.
— Может, если вы позволите мне печататься под моим настоящим именем, я принесу больше прибыли.
— Я не думаю, что вы к этому готовы.
— К тому, чтобы быть мужчиной?
Люсинда вздохнула:
— Я действительно не понимаю, почему это так важно для вас.
— Я прячусь за фальшивой личиной. Я чувствую себя мошенником.
— Джинджер Саваж нет до этого дела.
— Кто это?
— Это наш новенький. Я подписала с ним контракт на конференции. Он пишет свои романы в виде текстовых сообщений и на полях делает маленькие рисунки. Вам стоит его почитать. У него такой свежий стиль. Он на переднем краю жанра.
— Он настолько безграмотен?
— Ну не придирайтесь. Вы не представляете, какое на меня оказывают давление. Мне надо привлекать к работе молодежь.
— Но разве он заставляет вас стонать, как это делаю я? Заставляет вас дрожать, просить еще и еще?
— Довольно, Джек.
— Я серьезно. Что я, по-вашему, должен делать со всей этой любовью, с этим знанием, с этой страстью?
— Почему бы вам не попробовать свои силы в продаже недвижимости?
Джеком овладело уныние. Он оставил притворство и перестал каждое утро запираться у себя в комнате наверху, делая вид, что трудится над книгой. Он, не таясь, валялся целый день перед телевизором в гостиной, жевал чипсы и щелкал пультом по кабельным каналам. Сейчас он попал на музыкальный канал и смотрел, как Кристина Агилера скачет по экрану практически в одних кожаных трусиках. Он почесал мошонку и вздохнул. Кожа плюс кожа, как он вынужден был признать, — хорошее сочетание.
Молли появилась в дверях гостиной:
— Ну, вижу, автор романов бестселлеров трудится в поте лица.
Джек продолжал смотреть на экран. Ему все еще было стыдно за ту сцену, что он устроил на конференции, и встречаться с Молли он избегал.
— Я думал, ты сегодня идешь на конференцию по защите сексуальных прав животных.
Молли потянулась.
— Я так расстроилась. Я его убила.
— Кого?
— Джо Харди, своего героя.
Джек поднял на нее глаза:
— Ты не могла так с ним поступить.
Молли пожала плечами:
— Ну, так уж получилось. Еще минуту назад они смеялись, глаза их сияли, сердца переполнялись чувствами, а потом вдруг раздался выстрел, и он упал замертво. Бедная Кассандра. — Она немного подумала. — Бедная я.