Молли взглянула на программу передач.
Джек продолжал таращиться на нее во все глаза.
— Это ужасно.
— Да, нехорошо получилось.
— Нет, я имею в виду, что это плохо с точки зрения писателя. Так не бывает в любовных романах. Ты должна его вернуть.
— Ничего уже не поделаешь.
— Послушай, ты должна постараться. Нарасти мяса на свой персонаж. Сделай его сильным, искренним…
— И сексуальным? Уже сделала. Но этого недостаточно.
— Тогда ты должна добавить изюминку его характеру.
— О нет. Он больше ни в чем не нуждается. У него и так уже было все, что нужно мужчине.
— И что же это?
— Ну, у него изумительные глаза цвета стали с голубым отливом. Они похожи на море в шторм. — Молли мечтательно улыбнулась. — И у него такая грудь, что у меня слюнки текут. И ягодицы… С ума сойти. — Молли вздохнула. — Но все это ничто по сравнению с его внутренней красотой. У него был стержень, который невозможно сломать. Знаешь, у него были убеждения. Он верил в себя, но не только. Он был верен своим принципам. Он хотел сделать этот мир лучше. Он был героем. Сияющей звездой.
Джек с любопытством смотрел на Молли. За игрой штампами проглядывала правда. Она печально покачала головой:
— Он умер. С улыбкой на своих мужественных губах. И все его многочисленные достоинства оказались никому не нужны. О, бедная Кассандра. Бедная я.
— Настоящий жеребец, да?
Молли отмахнулась от Джека, как от назойливой мухи:
— О, он был больше чем просто жеребец. Он готов был постоять за свои убеждения. Я думаю, что в конечном итоге каждая женщина приходит к тому, что ей хочется иметь рядом мужчину с убеждениями, за которые он готов постоять.
Джек скрестил руки на груди.
— Ладно. Я заглотнул наживку. И что у него были за принципы? За кого он был готов постоять?
Она немного подумала.
— За тех, кто слабее.
— Что, как в автобусе?
— Он стоял за то, чтобы люди не прогибались под этот мир. Оставались верными своей природе и своим принципам. Кажется, это называется свободой? Он стоял за свободу.
— И это заводит женщин?
— Еще как.
— Но ты его убила.
Молли пожала плечами.
Джек подался вперед:
— Ты убила его! Ты собственными руками придушила порядочного человека.
— Ну не преувеличивай…
— Но ведь он таким и был. Он старался изо всех сил, чтобы угодить тебе, чтобы сделать тебя счастливой… И что ты с ним сделала? Ты его уничтожила. Ты уничтожила своего героя!
— Это не беда. Я создам нового.
Джек встал:
— Ты не заслуживаешь еще одного героя!
Молли заморгала:
— Джек…
Он бросил на нее пренебрежительный взгляд и направился к двери. Она его окликнула:
— Ты хочешь знать, почему я его убила?
Джек положил руку на дверной косяк, но оборачиваться не стал.
— Потому что он не любил Кассандру. Понятно? Я снова и снова переписывала внутренние монологи, пока лицо у меня не начинало синеть от натуги, а он… он просто стоял и наблюдал за моими мучениями, скрестив руки на груди. Мне так и не удалось его убедить. Миллион слов легло на бумагу, а он так и не потеплел к моей героине.
— Такое случается.
— Ну, я не знаю, чего он ждал. Чего-то лучшего, вероятно. Мужчине всегда хочется чего-нибудь лучшего. Более красивую. Более обходительную. С грудью большего размера. — Молли плюхнулась на диван. Она подняла глаза. — Вот я его и пристрелила. — Она задумчиво покачала головой. — Вот я его и пристрелила, — повторила она. И усмехнулась. Затем прищелкнула языком и захихикала. Потом засмеялась во весь голос. Она смеялась до колик. Она хохотала, опустив голову на журнальный столик, и плечи ее тряслись.
Джек наблюдал за ней с каменным лицом.
— Фу, — сказала она, отдышавшись, наконец, и утерла глаза тыльной стороной ладони. — Посмотри на меня. Я успела пережить целую гамму эмоций, еще даже не почистив зубы.
Позже, когда Джек все еще щелкал пультом по каналам, а Молли уже давно ушла наверх работать, в дверь квартиры громко постучали. Джек посмотрел в глазок и увидел Ричарда. Тот сидел, сгорбившись, на ступеньке перед дверью.
— Ты должен мне помочь! — воскликнул Ричард, когда Джек его впустил. Он захлопнул за собой дверь. — Зара узнала, что я женюсь на Марианне. Она пытается меня убить. Ты слышишь? — Ричард приложил ухо к двери. Сквозь щель для писем и газет в дом проникало негромкое жужжание. — У нее бензопила. — Ричард потащил Джека в гостиную и плотно прикрыл за ними дверь. Джек снова уселся на диван, заложив руки за голову. Ричард задернул шторы. — Я думал, что я от нее ускользнул. Мне пришлось бежать переулками. Я просто не мог поверить в то, что происходит. Сидел я, ни о чем не подозревая, в кафе с Марианной, и тут входит Зара и перепиливает наш столик напополам. Мне пришлось спасаться бегством. Я был в ужасе. В первобытном ужасе. Это было…