И вот желанный день… Охотников ехать в Нальчик вызвалось немало, но это было на руку Астемиру. Чуть свет по аулу разнеслось фырканье запрягаемых коней. На дворе Астемира собрались дети и женщины, как будто этот двор опять стал двором председателя аулсовета.
Рано встала Думасара, с нею проснулись и Лю и Тембот. Рано пришел дед Еруль.
— Ты уже здесь, Еруль? — со сна слегка покашливая, щурясь, спрашивал Астемир. — Что это у тебя такой вид, словно у теленка, услышавшего жужжанье майского жука?
— Что ж тут удивительного? Мир колесом идет… Не только теленок — и умный голову потеряет.
— Мало ли чего не случалось, не нам теряться. Что нового?
В доме всегда были рады деду, особенно после смерти Баляцо. И Еруль любил бывать здесь. Вот и сейчас тревожные мысли не мешали ему с удовольствием вдыхать запах мяса и мамалыги, распространяющийся от очага, у которого хлопотала Думасара. Поэтому он не торопился, старался затянуть разговор.
— Ты говорил, Астемир, что большевики навсегда принесли Советскую власть. Принесли, да ненадолго, плечи больше не выдерживают.
— Не узнаю тебя, Еруль! Мелешь какой-то вздор не хуже Давлета.
— А как же, я-то ведь знаю, что делается в Кабарде. Ты хоть в город ходишь, а много ли знаешь? В городе только и спорят о буквах: какими буквами писать, какие буквы читать? Я помню, как Казгирей Матханов доказывал у тебя в школе, что нужно читать и писать по-арабски, — и неспроста при этом воспоминании Еруль перешел на шепот: — Слышишь, Астемир, турки задумали убрать от нас Советскую власть. Турки подают руку Казгирею Матханову через перевал. Вот зачем Саид уехал в Нальчик!
— Удивляешь ты меня, Еруль! Что же у нас, война с турками?
Думасара разрешила себе высказать свои соображения.
— Война, что болезнь, — сказала Думасара. — Раз началась, не кончится, пока не выйдет срок. А сроки болезни и войны знает один аллах… Садитесь кушать!
Лю и Тембот уже сидели с ложками в руках.
Подводы и мажары хозяев, согласившихся взять с собою учеников, подъезжали к воротам, громче стали крики детей и матерей, рассаживающих ребят.
— Собирайтесь, некогда! — Астемир поднялся из-за стола.
На слиянии дорог с запада и востока, откуда уже одна общая вела к Нальчику и станции железной дороги, мажары из Шхало встретились с группой всадников в боевом снаряжении. На черных смушковых шапках красовались лоскутки красной материи, как в горячие дни борьбы за Советскую власть.
— Салям алейкум! — прокричал передовой всадник. — Куда везешь столько кукурузы и столько детей?
— Алейкум салям, Хажмет, — отвечал Астемир. — Мы — школа. Едем на станцию смотреть паровоз. А тут, я вижу, малокабардинцы.
— Да, мы все тут, — отвечал Астемиру передовой. — Мы, Малая Кабарда, спешим на помощь Большой Кабарде. Инал с войском в горах… Разве мы не помним, как собственными кишками чувяки себе крепили!
— Инал уже вернулся, — вмешались в разговор всадники, ехавшие с запада. — Мы каменномостские, Инал посылал за нами. А вас звал кто-нибудь?
— Зачем каждого звать? — отвечали малокабардинцы. — Кому дорога невеста, тот сам едет за нею.
Словцо, сказанное со смыслом, понравилось. Люди поддержали шутку:
— Девушка приглянулась — не отдашь ее другому, будь он сам верховный кадий! Не затем и Советскую власть наряжали невестой.
— Кому не лестно постоять за нее! — воодушевился Астемир.
— Верно говоришь, Астемир. Кому не лестно быть в войске Инала! Да где искать его?
— А зачем искать? — сказал всадник из Каменного Моста. — Зачем его искать? Вот он едет!
Все мгновенно обернулись.
Вдали, на дороге, подводы сторонились перед коляской. Это была коляска Матханова. Ее сопровождало несколько всадников. Всмотревшись, Астемир увидел в коляске Степана Ильича. Рядом скакали верхами Инал и Эльдар. Еще несколько всадников гарцевали позади.
Большую удачу трудно было себе представить. Астемир не только успевал с детьми к зрелищу отходящего поезда, но неожиданно попадал к самому отъезду в Москву Инала, который ехал туда со срочным докладом.
Астемир не знал, что этим же поездом должен был ехать и Казгирей к месту нового назначения в московское представительство. Однако коляска Матханова приехала в окружном без Казгирея. По словам кучера, хромого Аслана, верховный кадий ушел куда-то с Саидом после того, как они, запершись, беседовали всю ночь.
Откладывать отъезд Инал не мог. Нечего говорить, в каком состоянии он, Эльдар и Степан Ильич прибыли на вокзал. Вместо Казгирея их встречали здесь подводы из Шхальмивоко с Астемиром и детьми, отряд партизан из Малой Кабарды и всадники из Каменного Моста.