- Нет. - Вздохнул я. - Так дело не пойдет. Мне нужно, чтобы заколдованные тобой люди снова стали людьми, а ты тут пищишь... Пищать я и сам умею.
Дорот засуетился и запищал еще пронзительнее. Я протянул руку и повинуясь какому-то странному порыву поднял с пола это существо. Несколько секунд я тупо на него пялился, в ожидании какого-нибудь очередного "странного порыва", поскольку понятия не имел, что мне следует делать с этим зверьком, а потом случилось то, чего я уж никак от себя не ожидал: я аккуратно приложил основание его хвоста к призрачному лезвию меча, засевшего у меня в груди. Отрезанный хвост упал мне на колени, зверек отчаянно взвизгнул, задергался у меня в руке, а потом обмяк. Я положил его на пол и осторожно взял в руки отрезанный хвост. Несколько капель странной синеватой жидкости образовали новый замысловатый узор на моей левой ладони, причудливыми ручейками перечеркнув значки, изображающие мое Истинное Имя. Я машинально лизнул испачканную руку, повинуясь какому-то дремучему инстинкту, приказывающему детям тянуть в рот всякую незнакомую гадость, и только потом понял, что это была кровь Дорота - горькая и ароматная, как абрикосовая косточка. Несколько секунд моя бедная голова пыталась обработать эту информацию, потом я решительно пресек сумбурную умственную деятельность и сосредоточился на своих ощущениях. Тяжелая горячая волна поднималась откуда-то из самой глубины моего тела, она мягко, но безапелляционно заявляла свои права на меня, и мне оставалось только одно: позволить этой сумасшедшей безжалостной силе унести меня туда, куда она сочтет нужным...
Наверное в какой-то момент закружившей меня стихии надоела эта странная игра, и она милосердно выбросила меня на берег действительности - того, что могло по крайней мере хоть как-то сойти за действительность! Я открыл глаза и огляделся по сторонам. В первую очередь я убедился, что рукоять засевшего в моей груди меча снова стала невидимой и неосязаемой, к моему величайшему облегчению: все это слишком напоминало любительский спектакль о приключениях живых мертвецов, со мной, любимым, в главной роли... И вообще все было в порядке: я все еще сидел в своем красном кресле и крепко сжимал в левом кулаке крысиный хвост Дорота - гладкий розовый обрывок плоти, все еще живой и почти всемогущий. Волшебный хвост большеголовой мыши - последнего мышиного короля этого Мира, родившегося в самом сердце Красной Пустыни Хмиро много тысячелетий назад и покинувшего ее по приказу молодого, взбалмошного Вершителя по имени Менин, решившего было приняться за суматошное коллекционирование всех чудес Вселенной... Теперь я откуда-то все знал о Дороте, и о служивших ему манухах - они были потомками Маххов малочисленного древнего племени заклинателей грызунов, проклятого всеми мышиными королями Уандука поочередно. Я знал о Красной пустыне Хмиро, и о древней магии Уандука - брутальной и зловещей одновременно - одним словом, я знал все, что мне было нужно, чтобы попытаться спасти своих тряпичных девочек, и всех остальных, даже гораздо больше, и это выглядело так, словно я знал это всегда, во всяком случае, с детства, как алфавит, или таблицу умножения, просто забыл ненадолго, а теперь опять вспомнил, так что все в порядке... Безжизненное тельце самого Дорота неподвижно лежало на полу, я не стал его поднимать: почему-то мне не хотелось к нему прикасаться.
- Давай, Шурф, распаковывай наши сокровища. - Я обернулся к Лонли-Локли. Все-таки этот парень был самым совершенным существом во Вселенной: все это время он тихо просидел на черном кожаном диванчике в глубине холла, не напоминая о своем присутствии ни звуком, ни движением, кажется, он даже не дышал. А стоило мне дать ему задание - он тут же молча кивнул и принялся деловито разворачивать свертки.
- Теперь ты знаешь, как их спасти? - Осторожно уточнил он. Я кивнул и достал из кармана Мантии Смерти игрушечную белую собачку.
- Ты будешь первым, милый. - Виновато сказал я своему любимцу. Извини, но я родился и вырос в ужасном месте, где принято ставить эксперименты на собаках, и только потом браться за людей. Зато ты станешь живым раньше всех - тоже преимущество, если задуматься!
Я положил игрушку на мраморный столик под зеркалом, пошарил в карманах и с радостью обнаружил, что маленький кинжальчик, выданный мне в первый день службы - единственное "настоящее" оружие, полагающееся мне в соответствии со служебными инструкциями - все еще при мне. Я осторожно отрезал крошечный кусочек крысиного хвоста, потом сделал аккуратный надрез на плюшевом животике собачки. В этот надрез я вложил все еще живую розовую крошку плоти, стараясь засунуть ее поглубже.
- Вот и все. - Вздохнул я, бережно опуская плюшевое тело Друппи на пол. - Теперь нужно немного подождать. Давай отвернемся от него, Шурф: если напряженно смотреть в глаза чуду, оно может смутиться и не произойти просто потому, что наши глаза не так уж привыкли к чудесам...
Я спрятал хвост Дорота в карман, наконец-то оторвал зад от красной обивки кресла и подошел к своему спутнику. Он все еще деловито раскладывал тряпичные тела кукол на журнальном столе.
- Хочешь перекусить? - Гостеприимно поинтересовался я. - У меня такое впечатление, что я какой-никакой, а хозяин дома, так что...
- Разумеется, хочу. - Улыбнулся Лонли-Локли. - А что, здесь и такое возможно?
На этот раз я не стал ни высказывать вслух свое пожелание, ни рыться в таинственной Щели между Мирами, а просто открыл дверь, ведущую на застекленную террасу: я знал, что там стоит стол, накрытый для чаепития, он всегда здесь имелся, этот замечательный стол, и чай в чашках всегда оставался горячим, а пирог с клубникой - свежим и воздушным.
- Прошу. - Весело сказал я. - Кажется я становлюсь похож на сэра Кофу: чудеса чудесами, а накрытый стол всегда к моим услугам!
- Как нельзя более кстати. - Одобрительно кивнул Шурф, осторожно пробуя чай. - Слушай, а это вкусно!
- Да, вполне. - Самодовольно согласился я. - Ты пирог попробуй. Я самый искренний патриот Соединенного Королевства, как и положено всякому эмигранту, но все-таки там у нас нет клубники. А здесь она есть, и это восхитительно!