Возвращение
Самолёт из Парижа совершил посадку в Москве. Пассажиры слушают объявление, содержащее информацию о погоде за бортом благодарности за выбор данной авиакомпании. Кто-то начинает доставать ручную кладь с багажных полок, две молодые француженки без умолку болтают и вглядываются в заснеженный силуэт аэропорта.
Все суетятся, кроме темноволосого мужчины у иллюминатора, он не смотрит в окно - ему не интересно, всё давно знакомо ему. Серьёзная морщинка залегла промеж его густых бровей, взгляд серьёзных карих глаз смотрит прямо перед собой, а сильные руки сжаты в замок. Дорогой тёмно-синий костюм, идеально выглаженная рубашка, чёрный галстук и кожанный портфель - со стороны он похож на бизнесмэна ил дипломата прибывшего в обычную плановую деловую поездку в Россию.
Наконец-то подвозят трап, и люди начинают движение по проходу. Мужчина в костюме встаёт со своего места самым последним, спускаясь по ступеням, он на миг останавливается, смотря на другие самолёты. Возможно именно в одном из них десять лет назад он покидал эту страну, пребывая в смешанных чувствах, обещая вернуться и отомстить. Несколько снежинок, кружась, ложаться на его волосы, даже попадают на ресницы, это отрезвляет его, возвращает в настоящее.
Спустя несколько минут езды в автобусе по лётному полю, он оказывается в зале прилёта. Здесь шумно. Людей встречают их близкие, обнимают и светятся улыбками, кто-то внимательно или же мечтательно рассматривает аэропорт - они впервые в Москве, может даже вообще в России, кто-то спокоен, возвращаясь сюда не один раз.
Мужчина в костюме, отойдя в сторону, сверяест часы по местному времени, в его дипломате раздаётся звонок. Он подносит телефон к уху. на другом конце трубки знакомый голос произносит:
- Мисье Франсуа Дэ Крэнэль? C'est toi, mon cher ami?
-Говори по-русски, мы же оба в России. Ты приготовил то, что я просил?
-Обижаешь, для тебя - всё, что угодно. Сделано в лучшем виде. Встретимся завтра около станции метро Маяковская, на Замоскворецкой линии, нам многое необходимо обсдить. Я скинул тебе в СМС адрес, квартиру выкупил, даже попрсил там убраться к твоему приезду. Пин код от двери - номер твоего рейса, потом сам поменяешь.
-Договорились дружище, увидимся. Спасибо за услугу.
Федор Степанович Велицкий, уже десять лет как именемый Франсуа Дэ Крэнэль, где-то в шесть вечера по московскому времени вошёл в свою новую квартиру, совмещавшую все его пожелания. Стряхнув снежинки с пиджака и волос, Франсуа решил осмотреть владения.
Он просил друга об этом одолжении несклько месяцев назад, только ещё планируя поездку в Россию, зная что никто другой лучше справиться не сможет. Действительно, квартира была полностью во вкусе Фёдора: спальный, более-менее тихий район на окраине Москвы, недалеко от ветки метро. Внутреннее убранство тоже не подкачало: средняя трёшка, обставленная по минимуму, но со вскусом, он никогда не понимал накопления в своих домами ненужного и разных пылесборников. Кухня была небольшая, но весьма уютная, удивил стикер на одном из навесных шкафичков. "Открой меня". "Ага, а потом съешь меня, уменьшайся и добро пожаловать в Страну Чудес! Ха! Сколько бы лет не прошло, он так и останется озорным мальчишкой!". Губы сами сабой расплылись в улыбке при виде содержимого. Да, друг знал его, как никто другой.
Взяв из шкафчика любимое французское вино 1970-го года выдержки, приготовленное другом, наполнил бокал красноватой жидкостью. Втягивая аромат напитка, он вновь улыбнулся, правда, только уголками губ, оставляя взгляд холодным и отчуждённым. Облокотился на высокий подоконник, рассматривая танец снежинок за стеклом. "За начало грандиозных свершений! И пусть каждый получит то, что заслуживает" - мысленно произнес тёмноволосый мужчина тост, залпом осушая бокал.
Улыбка, теперь уже настоящая, искренняя, столь не свойсвенная ему, заиграла на его губах, а опаный огонёк зажёгся в его глазах.
Любовь и ненависть
Бесспорно, это самая красивая станция московской подземки, шедевр стиля ар‑деко, открытая в 1938 году "Маяковская" привлекала много внимания. Её рассматривали туристы, с неподдельным восхищением превознося её красоты, критики удостаивали Гран-при Всемирной промышленной выставки в Нью-Йорке, но Фёдор, можно сказать любил за воспоминания о счастливых днях, хранимые её стенами и сводами.
+Прошлое+
-Вить, ну ты чего так долго?Вы с Павликом в одном доме живёте,соседи, мог его захватить с собой, а то он вечно опаздывает -шутливо-упрекающим тоном спросила Света, чуть-чуть наклонив голову. Завитый рыжий локон упал на её лицо, выпав из причёски, лёгкая улыбка едва тронула её губы. Справа от неё стоял Федор, приобнимая девушку за плечи.