***
— На дистанции ещё не тренировался, я правильно понимаю? — Хилл покрутила в руке невесть откуда взявшийся меч, тот самый, который она использовала в первом бою.
— На… дистанции? — Энью непонимающе сдвинул брови, но тоже достал из-за пояса оружие.
— Убери эту штуку, — она скосилась на его клинок. — Она тебе не понадобится. Понадобится только магия и прямые руки.
— Прямые руки… — недовольно проворчал Энью, и Хилл, похоже, только сейчас обратила внимание на то, что они не ровесники, что её сильно озадачило.
— То, что ты до этого не использовал атаки на расстоянии, не значит, что это невозможно и тем более не значит, что этому не стоит учиться, — процедила Хилл, вращая мечом в разные стороны от нечего делать. — Магия — это всё ещё поток, а поток можно изменить, повернуть по собственному усмотрению, даже обернуть вспять.
Энью смотрел, как внезапно её аура засветилась, становясь чем-то вроде искрящейся громадной капли, потом разошлась, распадаясь на сотни живущих своей жизнью ручейков, расползающихся во все стороны. Хиллеви сделала жест руками, потом постучала пальцем у виска, мол, «представь это у себя в голове». Энью закрыл глаза и попытался представить — такой же кокон из линий, движение капель, окружающий его поток, светлый оттенок воды, такой же светлый оттенок волос Энн, слой светло-красного барьера… Сила потекла свободно, гораздо свободнее, чем раньше, но образы прерывались воспоминаниями, постоянно бросая его из состояния сосредоточенности в панику и тревогу. Страшные образы преследовали его не только на тренировках — он не мог избавиться от них даже ночью, и каждый раз вместо теплоты одеяла приходил назойливый холод страха. Хиллеви напала резко и без предупреждения, метнув в него уже знакомый изогнутый меч. Острие пролетело неожиданно близко — Энью успел увернуться только в последний момент, и оружие, звеня, упало с площадки. Она не стала медлить, и направилась прямо к нему, сокращая расстояние, пока Энью отступал, накапливая энергию до предела. Её правая рука откинулась в сторону, искажая контуры, татуировка задёргалась, и из ладони вылетело чёрное, как ночь, бесплотное лезвие, прорезавшее воздух в нескольких сантиметрах от лица. Увидев, что одна атака не дала результата, Хиллеви выпустила сразу с десяток таких же с двух рук, и Энью закрылся упрочнённым блоком, отбивая мощные колющие удары.
— Растяни щит на всё тело и попробуй продержаться хотя бы минуту! — крикнула Хиллеви, стараясь быть громче скрежета металла о металл. Энью попробовал, но следующий же удар пробил защиту и отбросил его к самому краю. — Ну, хоть что-то.
— Всё из-за того, что тогда не выбрался? — предположил Энью, прокручивая ушибленную, всё ещё ярко светящуюся руку.
— Не только, но и это тоже, — пояснила Хиллеви в ответ, убирая обратно чёрные щупальца. — Не хватает единения, мешает ограниченность, всё, как раньше.
— Уфф, — тело заныло, совсем отказываясь слушаться, и чем больше он тратил сил на поддержание энергии, тем сильнее, словно растягиваясь, болели мышцы. — И что, как это исправить?
— Нужно поставить цель — одну большую или даже несколько маленьких. То, ради чего ты постараешься перебороть себя, выйти за пределы обычности.
— Спасение… подруги?
— Отлично, а теперь сядь, закрой глаза и отвечай на мои вопросы, — Энью отпустил магию, свободно вылившуюся в камень, и с облегчением упал на ровную поверхность, уронив руки на колени. — Есть что-нибудь, о чём ты жалеешь?
— Есть.
— Важнее ли это спасения друга?
— Нет, не важнее, — выдохнул Энью.
— Есть вещи, о которых ты мечтаешь?
— Наверное… Да.
— Они важнее, чем Энн?
— Нет.
— Тогда это первое, по поводу чего нужно прекратить сомневаться, — подытожила Хиллеви, демонстративно складывая руки на груди. — Твоя нерешительность тебя и губит, твоя неуверенность — это уже поражение. Просто помни о том, что в мире ещё есть кто-то, кто тебя ждёт и кому ты нужен. Будь достоин этого ожидания.
— Я… буду.
— Не говори сейчас, подумаешь на досуге. Все равно подобного рода мысли за пару секунд в голове не укладываются. — Хиллеви прокрутила правой рукой и резко приняла прежнюю стойку. — Ладно, пора прекращать с теорией. Продолжаем?
Удары сыпались градом камней, оставляя на коже кровоподтёки и ссадины. Скоро разболелось левое плечо — потянул или ещё как повредил — и теперь приходилось довольствоваться только одной нормально работающей рукой, а атака, наоборот, только усиливалась, заставляя его работать на пределе возможностей, падая, уклоняясь и придумывая на ходу неожиданные движения. Хиллеви учила жестоко, но учила на личном примере, не давая отдыхать и расслабляться даже себе. Клок длинных волос попал в глаз, и не успел Энью подумать о том, насколько они посерели от пыли, как заморгал и пропустил ещё несколько толчков, в очередной раз чуть не вылетев с помоста. Наставница мучила его до самого момента, как солнце село, а ноги стали заплетаться, мешая в глазах свет и тени, только тогда Энью вернули в город, он даже сам не особо помнил, как оказался в кровати.