— На город напала мятежная армия! — заорал он, перекрикивая всех. Кто-то вбежал в двери снаружи, но потом стало тихо. — То, что я делаю, вынужденная мера, чтобы подготовиться как можно скорее. Я — лицензированный маг, документ с собой и я предоставлю все доказательства, как только объяснюсь.
— Пусть говорит, — прохрипел человек под его захватом. Все кивнули.
— Прямо сейчас мятежные войска под командованием Баротифа Нима, одного из лидеров армии, проходят под прорытым туннелем северную стену. Это готовилось уже давно, и я только несколько минут назад под маскировкой собственными глазами видел как минимум несколько сот человек и отряд магов, идущих по проходу. Это правда! Если бы прямо сейчас не объявите тревогу, не эвакуируете население и не запросите подкрепления, город будет потерян!
— Там взрыв! Взрыв недалеко от крепости! — словно в подтверждение его словам, в зал ворвался, запыхаясь, один из охранников, и все перевели на Энью ошарашенные взгляды. Он отпустил дворянина и развёл в стороны руки, сдаваясь, потом достал из-за пазухи документ и положил ему на стол. Несколько человек подошли и прочитали, потом отрывисто кивнули. Энью кивнул в ответ и выбежал из зала.
— Эй! — окликнул его человек, которого он взял в заложники. — Бери сорок человек со двора, я выйду с тобой и отдам приказ! Задержите их хотя бы ненадолго!
— Спасибо! — Энью, благодаря, поднял руку.
Давиирская элита — солдаты центральной крепости — уже бежали за ним, то и дело освобождая дорогу для жителей, и выгоняли всех из домов, направляя потоки людей к внутренним стенам. Впереди гремели всё новые и новые взрывы, взлетал и оседал на землю с дождём дым от магического огня. Ливень ослаб, но всё ещё редко моросило, и это было защитникам даже на пользу: пламя распространялось медленнее. Большинство солдат внутреннего гарнизона были вооружены специально для битвы в замкнутых помещениях: небольшие круглые щиты с зазубринами, короткий прямой меч и пара ножей за поясом, у некоторых — метательных. Кроме того, из сорока отведённых ему десять были тяжело вооружены: в кольчугах и шлемах, с большими квадратными щитами и копьями — такие отряды нужны в боях на улицах, и ещё для сдерживания врага и создания строя в условиях суматохи.
— Держимся за мной! — скомандовал Энью. — Задние ряды зачищают дома и выводят жителей, остальные вперёд, и без приказа в бой не ввязываться!
Первых атакующих они встретили уже метров через сто: несколько человек вышибали ногой двери и закидывали внутрь факелы, слышались чьи-то крики. Энью показал пальцами жест «не останавливаться», но рука предательски дрожала: всё из-за последствий вчерашней ночи, как бы он ни пытался успокоиться. Рванулся вперёд, поднял меч, но движение остановилось на замахе, и он просто впечатал мятежника в стену ударом с правой, так же, как недавно разобрались с ним. Битва разогнала энергию по телу, налила глаза жаждой экстрима, и через пару секунд второй отправился вслед за первым.
Теперь горел уже целый район — огонь распространялся быстрее, чем они предполагали. Двигались медленно, потому что приходилось забираться в дома и ждать отстающих, чтобы не оставлять незащищёнными тылы. Нужно было быстрее пробиваться к Ниму, но Энью даже понятия не имел, откуда повылезали враги — возможно, из всех выходов сразу, и тогда придётся рассредоточивать защиту, а это может быть рискованно. Одиночные цели он устранял сам, давая людям время для отдыха, в то же время увеличивая боевой раж, накапливая силу и уменьшая её потребление.
Они наткнулись на первый отряд только минут через десять — людей больше двадцати точно, остальных либо не было видно, либо были в домах. Все легко вооружены, и это давало защитникам преимущество. Энью встал во вторую линию, взяв оружие на изготовку, и, когда первые линии схлестнулись, всё погрузилось в лязг и скрежет оружия, крики раненых, огонь, дым и кровь. Рёв металла ударил по ушам, но Энью бросился вперёд прямо на сомкнувшиеся щиты и мечи, выныривая и поднимаясь, нанося сильные удары в разные стороны, задействовав все свои умения и ловкость, чтобы уворачиваться, отражать, бить, и снова отражать, бить, ещё и ещё, пока рука может держать рукоять. Наверное, так сейчас думал каждый: убивать, пока не убьют тебя, наносить удары, пока остаётся хоть капля силы воли и самообладания, пока есть за что сражаться.