— Лучники! — отдаёт приказ позади нас кто-то. — Поджигай стрелы. В далёкий огненный вал!
Над головами нашими просвистели стрелы, закрыв небо огненной стеной и упали они прямо в тот самый вал, который вспыхнул жарким ярким столбом, разрезав вражеские войска на две части.
Мы с Арантеалем усилили давление. Он поднял противника на меч и скинул его, я отбив выпад краем щита разбил челюсть неримцу и пронзил его ногу. Вблизи стоящие воины быстро его прикончили выпадами копий.
Солдаты Велисария попятились, но не отступили, мы всё ещё стоим на местах. Я закрыв Арантеалю спину щитом защитил его от выпада разбойника, прыгнувшего сзади и откинул его. Затем я клинком пробил ему плечо, а холод сковал ему грудь и заставил его лежать на земле.
Новая волна противников хлестанула из прорыва, когда их спины «подогрел» огонь, а лучники стали бить по ним как по уткам, и нас откинули на пару метров назад мощным ударом, щитами мы прикрылись, в ушах раздаётся звон металла, крики и ор. Враг с новым натиском кидается на нас, бросается на стену щитов, получая в лица выпадами копий и мечей.
— За свободу человечества! — вопят неримцы. — Смерть религии! Слава Нериму! Слава Коарек! Слава освобождению!
— Свободный Эндерал! — ответом стал клич наших воинов. — Смерть подонкам!
Я блокировал удар топора, который вошёл в щит, затем подтянул врага к себе и парализовал его ногу порезом, сковав её льдом меча. Арантеаль получил по голове бедовой и покачнулся, мне пришлось закрыть его, только от острия алебарды, которая вошла в мой щит. Он, покачнув головой, с новым рвением вернулся в бой, его двуручный широкий меч впился в ряды противников, расписав их кровью.
— Ох, они нас задавят своим неримским мясом! — возмущается рядом со мной стоящий боец.
— Держаться! — кричит командир, который отличается красным гребнем. — Они не должны прорваться!
Отбив пару атак, я делаю пару шагов назад, чтобы мой шлёмся не пробил алебардист. Выбравшись из-под щита я вижу, что масса нападающих превратилась в одну большую толпу, из которой торчат копья, драные знамёна и алебарды. Их маги и чародеи оказались зажаты в толпе, всё пытаются сгенерировать ментальные барьеры и щиты, чтобы стрелы не сильно досаждали неримцам. Исаил подняв руки в сторону врагов направил огромные массы психической энергии для того, чтобы огонь с его рук упал на первые ряды наступающих. Пожар загорелся за щитом, моё лицо обдуло горячим тошнотворным ветром, в лёгкие парник раскалённый воздух, от которого разболелась грудь.
Опустив щит я увидел только кучу обгоревших тел и ужас, дикий страх в глазах, выживших. Приступ тошноты и отвращения настиг меня, когда я увидел, что воинство стало жаренным полем. Я, Арантеаль и ещё десяток воинов решили отбить позиции, с которых нас откинули.
Лучники облили врага стальным дождём, и под свист стрел мы бросились вперёд. Арантеаль снёс первых троих силовым импульсом, а затем его широкое лезвие нисходящим ударом опрокинуло неримца на землю. Его попытались достать алебардой, но я подняло ввысь щит и древко оружия отскочило от верхнего края. Я, соскочив с места, подобно тарану ударился во вражеский строй, оттолкнув нескольких противников и достал мечом по лицу владельца алебарды.
Арантеаль широкими ударами отгоняет неримлян и разбойников от себя, уподобив их кровавым мазкам на полотне войны. Его меч крушит щиты, рвёт кожу и разрывает кольчугу — бывший великий магистр окропил местность вокруг себя кровью.
— Прорыв на востоке! — раздались крики, возвещающие, что на востоке оборона треснула. — Правый фланг пошатнулся!
Эта новость ошеломила нас, но не сломала. Линия лучников и баллистариев позади нас стала бить всё ближе к нам, засыпая первые ряды наступающих рухнули на землю, упав на тела своих бывших «сослуживцев».
— Выпускайте резерв! — приказывает сзади командир. — Переходите в наступление! Сокрушите врага!
Наша линия сильно истончала — мои братья по оружию один за другим падают на землю — единицы, но и этого достаточно. Я смотрю как копьё впивается в кольчугу солдата, как тяжёлый топор в кровавом вихре дробит кости стража Арка, как алебарда разбивает голову ополченца Солнечного берега. Рассвирепев, я направляю хлёсткий удар, попадаю врагу в щит с орлом, потом пинаю его и снова удар, но он закрывается щитом. Мне приходится ложным выпадом отвлечь его, а затем резко сметить траекторию удара и проколоть колено, после чего я полосонул его по груди, рассекая одежду и кольчугу. Он, раненный и стенающий попал под меч Арантеаля.
Воины пустыни — смуглые солдаты в кожаных жилетах с двумя клинками присоединились к нам, и битва заиграла новыми красками. Они ловкими и выверенными движениями исполосовали наступающих острозаточенными клинками. Став медленно продвигаться вперёд, я поднимаю и опускаю руку в тяжёлых жутких ударах, слыша треск костей, всхлипы и хлюпы крови под одеждой.
— Велисарий! Велисарий контратакует! — радостное известие донеслось до наших ушей. — Мы тесним противника!
Даже отсюда я вижу, как воины на конях, с левого фланга взяли превосходящие силы противника в клещи. Ударная кавалерия смяла весь левый бок наступления, размазала его по песку пиками и мечами.
На поле боя появляется новый воин, который ведёт атаку по центру — он должен стать тем, кто прорвёт нашу оборону. Это воин ростом в два метра, вооружённый массивным боевым молотом, зав спиной его двуручный меч. Его тело блестит от количества брони, которую он на себя нацепил, нагрудник украшен гравировкой в виде одноглавого орла, а на шлеме перья чёрного цвета.
Один из наших кидается на него, однако боевой молот ломая рёбра отправляет того в песок, а затем могучий враг вторым ударом пробил щит второго и тычковым ударом выбил дух из третьего.
Я делаю выстрел из «громыхателя», но тщетно — пуля просто оставила вмятину и выбила сноп искр, но воин продолжает идти. Вокруг меня горит битва, и Исаил попытался прибавить к жаре — огонь с его посоха шипящей змеёй ударяет в броню великана, но он, невридимый продолжает двигаться и только орёл зацвёл красным на его латах, говоря нам о том, что его броня защищена зачарованные. Враг даже не сбивается с шага.
Арантеаль набросился на него и стал его рубить, но доспех только пополняется царапинами. Его воины, окружавшие «великана» — с панцирями вместо кольчуг кинулись на нас, и мы встретились мечом к мечу, щит к щиту.
Откинув мощным ударом ладони наотмашь Арантеаля, это существо продолжает идти к нам спускаясь по склону. Молотом он дробит кости и мнёт броню, оставляя смертельные раны.
Я, подобравшись к колоссальному врагу, хватаюсь за «громыхатель» и стреляю. Пуля должна была попасть ему в голову, но поднятое древко молота изменило траекторию. Молот превратился в булаву, которую воин швырнул со страшной силой и угодил в голову нашему.
— Да что же ты! — кричу я выходя на одну линию с воином, который сорвал со спину двуручный широкий клинок и встал в боевую стойку.
Я пытаюсь его снести с ног впечатавшись щитом в корпус, но он стоит на месте, только хватает моё «укрытия» и срывает с руки. Вынужденный с ним расстаться, чтобы мне не выдернуло руку, отхожу назад и готовлюсь принять удар. Арантеаль встаёт рядом со мной и одаривает противника выпадами, но его клинок скользит по доспеху, не причиняя вреда. Мой меч лишь царапает нагрудник, и я пытаюсь добраться до сочленений, но латник резким разворотом отгоняет нас.
Его рука, закованная в сталь, кулаком ударяет под дых и боль разилась по груди, но я стою. Арантеаль удар за ударом ковыряет латы «великана», пытается преодолеть его защиту, острие проходит под наплечник, и враг обхватывает рукой лезвие Арантеаля, сгибая его недюжинной силой.
Подбежав, я начинаю рубить по наручам и перчаткам латника, магия передаётся на доспех раскаливая его. Вражеский воин взревел и оплеухой отправил меня на землю, звон овладел ушами и головой.
Покачнувшись, я снова пытаюсь атаковать, вбив меч в глазной разъем, но оказываюсь недостаточно бдителен. Арантеаль был откинут и клинок, который почти в ростом в меня пронзает моё тело. Я ощутил его холод внутри, как сталь скользит через доспех и кровь хлещет под пробитым доспехом. Тут же воин снял меня с него, и я покачался назад. Слабость, неимоверная хандра стала вторгаться в руки и ноги, в голове стало мутно и на краях обзора появилась пульсирующая тьма.