— Последую вашему совету, но сейчас мне нужно домой. Не знаю, когда Северус вернется с праздника, а стазис нельзя держать вечно.
— Конечно, мисс Фицрой.
Зелья Гермиону не волновали. Подождут до завтра, в её состоянии соваться в лабораторию вообще было бы опрометчиво. Ей хотелось что-нибудь разбить, поругаться, выплеснуть гнев, который она тщательно сдерживала в присутствии Дамблдора. Они были так близко! Даже если бы это не обеспечило им победу, то уж точно дало неплохой шанс. Чертов первый, чертовы крестражи, чертов Воландеморт! Где им теперь искать концы? Как действовать? Если это провернула Беллатриса, то куда она спрятала чашу?
Снейп совсем не спешил домой. Гермиона не знала, злится ли она на него, лишенная сейчас возможности поспорить и высказать свое волнение, или боится, что и у него тоже что-то пошло не так. Воспользоваться вкладышем от шоколадной лягушки она так и не решилась: мало того, что её сообщение могло быть не к месту, так ещё и прочитали бы его все желающие, включая Дамблдора, если кто-то до сих пор держал карточку под рукой. Не то чтобы в её беспокойстве было что-то странное… Она поморщилась и заставила себя лечь в постель. Сна не было ни в одном глазу. Книги раздражали своей монотонностью. Собственные мысли выводили из себя драматичной безвыходностью и нагнетанием негатива. Поэтому, когда она услышала хлопок трансгрессии в тишине ночи, то почувствовала почти облегчение. Гермиона чуть не упала с кровати, запутавшись в одеяле, и как была, босиком и в ночной рубашке, выбежала наружу, столкнувшись со Снейпом на входе в палатку.
С ним все было в порядке, судя по виду, впрочем, он никогда не выглядел счастливым или хотя бы в достаточной мере довольным. Мантия так и осталась опрятной и без единой складочки, как будто Северус вовсе никуда не ходил. Немного тянуло алкоголем и чем-то сладким, но, очевидно, пьян он не был. Гермиона не знала, какую свою тревогу ей стоит высказать первой.
— Чаша… она…
На лице её, вероятно, отразилась вся бездна отчаяния, по крайней мере, ей так показалось, и она бросила попытки объяснить что-либо и просто бросилась ему на шею в трагичном жесте. Её разочарование по поводу происходящего и выводящая из себя беспомощность достигли пика. Он в ответ обнял её неожиданно крепко, проведя ладонями по спине и собирая тонкую ткань сорочки в складки, но также резко отпустил, как будто осознав свой безотчетный порыв.
— Гермиона, — его голос был очень низким, — мне двадцать.
— И что?
— А ты, в каком-то роде, девушка.
Ей потребовалось несколько долгих секунд, чтобы соотнести факты и сделать выводы. И ещё несколько, чтобы наконец отпустить его и сделать шаг назад.
— Прости, — она бормотала и нещадно краснела.
Снейп посмотрел на неё устало.
— Полагаю, что бы не случилось, до утра уже ничего не изменится?
— Н-нет, — давно она заикается?
— Тогда спокойной ночи.
Ей стало зябко, и она предпочла спешно вернуться в кровать.
========== Часть 8 ==========
— На Беллатрисе свет клином не сошелся, Грейнджер. У неё есть муж, деверь, неизвестно ещё, кто из других родственников Лестрейнджей жив. А ограбить Гринготтс, как показала практика, не такая уж и невыполнимая задача.
— Очень многое указывает на неё!
— В каком месте? Да, было бы логично и удобно, если бы это оказалась она, но в жизни редко все складывается ожидаемо, — отрезал он.
Неловкость из-за вчерашнего помогло преодолеть жгучее желание обсудить все новости и порожденные ими размышления. Гермиона и ночью то еле терпела, а с утра даже умыться толком не успела, как открыла рот. Северус смотрел на неё явно раздраженно, но вел себя, как обычно. Обычно раздраженно. Его характер её не остановил, слишком велико было волнение. Только когда он молча отобрал у неё нож для ингредиентов и оттеснил от котла, она немного сбавила обороты, прекратила фонтанировать идеями и сосредоточилась на забытых зельях.
— Надеюсь, поток бессвязного бреда иссяк? Или все же наложить на тебя Силенцио для закрепления эффекта?
— Что плохого в том, что я пытаюсь придумать хоть какой-то выход из сложившейся ситуации?
— Ты не ищешь выход, ты фантазируешь на ходу при дефиците информации.
— А что делать? Какие новые данные мы сейчас можем получить? Вот и остается…
— Ты могла бы для начала спросить меня, как я оцениваю поведение Беллатрисы. Смею напомнить, что мы с ней уже несколько раз встречались в этой реальности, — протянул он надменно.
— Спросить? А ты сам не мог поделиться своими мыслями на этот счет? — она все же вспылила. — Я вообще-то с тобой и так разговариваю, а это подразумевает диалог.
— Не заметил.
— Ещё скажи, что я должна была понять, что Белла точно не первая, потому что ты не упоминал, что её поведение как-то отличается от ожидаемого, — она проговорила фразу на одном дыхании и жадно вдохнула.
— Таких высот логики я от тебя не жду, Грейнджер.
— Вот как! А как на счет твоего уровня предвзятости? Сможешь ли ты верно вычленить паттерны поведения, с учетом, что вряд ли хорошо помнишь, как она вела себя в это время? Да и сколько раз ты её видел? Дважды?
— Не можешь признать свою ошибку?
— Это не конструктивный разговор, ты просто пытаешься вывести меня из себя.
— Похоже, для этого мне не надо прикладывать никаких усилий.
— Я расстроена и рассуждаю, вероятно, слишком эмоционально, но неужели ты не можешь приложить усилия и хотя бы попытаться разговаривать со мной нормально, Северус?
— Не считаю этот разговор в принципе необходимым. Сообщить мне результаты операции было бы достаточно.
Гермиона действительно замолчала, теперь уже основательно и надолго. Несмотря на то, что они часто спорили, это, наверное, можно было бы назвать их первой официальной ссорой — она обиделась вполне серьезно. Правда, что на этот счет думал Снейп, было решительно не ясно. Возможно, он получал сплошное удовольствие от тишины и покоя. Возможно, они оба были просто разочарованы сложившейся ситуацией и проецировали это недовольство друг на друга.
Лили и компании ничего про фактический провал операции не сказали. Их вины в этом не было, понижать боевой дух никто не хотел, да и, собственно, чем они могли помочь? Подвязывать Поттеров открыть охоту на Лестрейндж было бы, по меньшей мере, странно, хотя о самой идее Гермиона начала думать чуть ли не сразу. Захватить Беллатрису живьем, выяснить, что ей известно… На Снейпа её аргументы никакого впечатления не произвели, но даже он признавал, что с неё целесообразнее всего начинать поиски — первая ли Белла или кто-то её надоумил, но она вполне могла собственноручно перепрятать крестраж. Задачу, впрочем, это ничуть не облегчало.
Дамблдор затею раскритиковал. Для подобного пришлось бы подключить аврорат, того же Грюма, раскрыть часть информации им и, учитывая фанатичность Беллы, использовать усиленные техники допроса. Такие методы работы директор не поощрял, он и разрешение на использование Непростительных от Крауча воспринял негативно, хотя это был разумный ответный шаг министерства на происходящее. Гермиона сдаваться не собиралась.
— А с чего нам вообще думать, что чашу похитил кто-то со стороны?
В этом убежище они бывали уже неоднократно. Наверное, место было надежное и неприметное, раз его так долго не меняли. Дирборн свою работу выполнял на совесть и заморачивался с Фиделиусом каждый раз, хотя, вероятно, в домах, куда приглашали их, Хранителем тайны был Дамблдор. Как и говорил Северус, замыкать все секреты на одного человека было бы глупо.