— Ты ему был нужен? Постой, так это он вмешался в твою жизнь?
— Попросил Регулуса Блэка подлить Лили какой-то темномагический эликсир из приворотных, а тот уж сам придумал, как провернуть это в школе. Видимо, затея пришлась ему по вкусу.
— Но зачем?
— Считал, что вся эта история с Эванс слишком жалкая? — Северус оскалился и отвернулся от неё. — Ему нужны были глаза и уши, свой человек в самой гуще конфликта. Видимо, думал, что так я стану… стабильнее и не брошусь с головой в услужение Лорду.
— Он хотел сделать тебя своим шпионом? Я не понимаю.
— Люциус прекрасно знал меня и наверняка считал, что сможет контролировать. В отличие от нас с тобой и даже Рабастана, он поставил перед собой несколько иные цели.
— Какие?
— Ему плевать, кто победит. Он хочет сохранить лишь свое величие, свою семью и свои деньги. Он потерял все после битвы за Хогвартс, и это сильно по нему ударило, — Снейп, наконец, выключил огонь под котлом и повернулся к ней. — Сейчас он держится как можно дальше от войны и планирует делать, точнее не делать ничего и в будущем.
Гермиона хотела было опять удивиться, теперь уже вслух, но осеклась. Ей, с головой погруженной в этот конфликт, без возможности остаться в стороне, банально, из-за статуса крови, было дико думать, что можно просто игнорировать все это. Но Люциусу, как бы она не относилась к его ценностям, было что терять.
— Он так и не принял метку?
— Принял, но не в этом суть, Гермиона. Люциус никогда не пошел бы напрямую к Дамблдору, ему гораздо ближе позиция Темного Лорда, но то, во что он превратился в конце и как обошелся с его семьей… Малфой хочет остаться в выигрыше в любом случае. И, уж поверь, подобное балансирование на грани тоже не простая задача.
— Он не стал выбирать сторону, а решил играть за себя, — она закусила палец и погрузилась в размышления. — Что он у тебя потребовал?
— Протекции. Полного содействия, на чьей бы стороне я не играл. Он принудил меня дать клятву, мне пришлось втянуть в это Дамблдора.
Она нахмурилась.
— Ты не хотел говорить ему про меня?
— Я не мог доверять ему и не мог подпускать тебя к нему. Он вполне мог вырезать Грейнджеров по неизвестным нам причинам из своей оригинальной реальности.
— Лестрейндж признался мне в этом сам. И на счет моих родителей, и на счет Трелони.
— Хорошо. По крайней мере, Люциус не врал мне про это.
Гермиона вздохнула и размяла лоб. Северус стоял прямо и напряженно, как палку проглотил.
— Как вы раскрыли Лестрейнджа?
— С трудом. Ни я, ни Малфой теперь в ближнем круге не состоим, о внутренней кухне знаем постольку-поскольку. Лестрейнджи же вели себя, как обычно.
— О, так ты не заметил в поведении Рабастана ничего подозрительного, Северус? — не выдать издевку было бы преступлением.
— Заметил, — отбрил он её. — Он был дерганным, слишком лез вперед, когда как обычно держался за братом. Но этого было недостаточно, чтобы что-то утверждать. Без меня и Малфоя баланс сил мог измениться сам по себе.
— А тут ещё я со своими оторванными от реальности рассуждениями, — она фыркнула.
— Это не мешало, даже наоборот: все могло быть возможно. Мы выяснили правду только в день ограбления Гринготтса. Люциус озаботился тем, чтобы всех напоить, мне пришлось воспользоваться легилименцией.
— Когда ты вернулся домой, то уже знал, что чаши в банке не было?
— Да. Но я не выяснил, куда он её дел. Это и стало моей первейшей задачей.
— Малфой в курсе?..
— Про крестражи? Сложно сказать. Вероятно, о чем-то он определенно догадывается, но насколько много знает — не ясно.
— Вы не говорили по душам?
— Очень смешно, Грейнджер. У Люциуса в этом был свой интерес.
— Нервирует ещё один игрок на поле?
— Рабастан раскачивал лодку, Малфой переживал, что он раскроется перед Лордом и поставит под удар всех нас.
— Сам он болтать не станет, — Гермиона ещё раз припомнила их разговор. — У него тоже есть свои амбиции.
— Если бы он привлек слишком много внимания своим поведением, Лорд не стал бы спрашивать…
— …а просто выпотрошил бы его, как рыбку. Я в курсе. Так что вы решили?
— Когда на Лонгботтомов напали, я подумал, что он окончательно пошел вразнос. Хотел обсудить это с Люциусом в ту ночь.
— Пока я торчу у Поттеров, — она усмехнулась. — А вышло, как вышло. Что тебе пришлось сделать, чтобы вытащить меня?
— Мне нужен был доступ в дом Лестрейнджей. На счастье, Беллатриса доверяла своей сестре и сделала её Хранителем тайны, — он сложил руки на груди. — Если нам повезет, то они решат, что пленница сбежала самостоятельно, и это не бросит тень на Нарциссу.
— А по пути прикончила её сестру. Уверена, Цисси будет просто в восторге.
— Если она останется в безопасности, то Люциус уговорит её смириться с потерей.
— Но Рабастан то точно подтвердит, что сама я сбежать не могла.
— Он мертв.
Гермиона рассмеялась. Наверное, нервное.
— Твоя часть сделки? То есть мы прикончили большую часть Лестрейнджей за один день? — она все же подавила неуместный порыв и отлипла от двери, у которой так и стояла весь разговор. — Знаешь, Северус мы с тобой отличная команда. Но мне нужен ещё кофе.
Они вместе дошли до кухни и немного помолчали, занимаясь каждый своим — Гермиона поставила турку на плиту, Снейп просто подогрел воду в чайнике заклинанием и заварил чай.
— Ты поэтому хотел принять метку? Чтобы подобраться к Рабастану поближе и выяснить, где чаша?
— Что он сказал тебе? — он не стал утруждать себя очевидным ответом.
Она пересказала слова Лестрейнджа чуть ли не дословно. Северус скривился.
— Мне тоже подумалось, что он идиот, но это не помешало ему устроить нам огромные проблемы.
— Это, как правило, идет в комплекте.
— Так что ты сделал?
— У Рабастана были вчера дела в Лютном — Малфой оплачивал сделку, поэтому был в курсе.
— А это Люциуса под удар не ставит? — она не удержалась от скепсиса.
— Часом ранее взяли Каркарова, а он рассказал даже то, что, казалось бы, не знал.
— Но авроры до Лестрейнджа не добрались?
— Они немного опоздали на встречу.
Она хмыкнула. Вряд ли Дамблдор был в восторге от таких схем. И Игорем, и Аластором, по сути, просто воспользовались.
— И чем он успел поделиться?
— Охотно показал, где ты находишься. Не думал, что я сунусь прямиком к Лорду. Но у меня было мало времени на допрос.
— Ты знаешь, где крестраж или нет?
— Нет.
Гермиона отпила крепкий, горячий кофе, в котором не было ни сливок, ни сахара, и вздохнула. Если бы эти подробности раскрылись хотя бы пару дней назад, она может даже начала бы возмущаться, что что-то опять происходило за её спиной. Но сейчас акценты совсем ненавязчиво сместились. Она запачкала руки, по-настоящему, даже если это с натяжкой можно было назвать несчастным случаем. Ей досталось, опять. Мужчина, что сидел перед ней, вероятно пытал и совершенно точно убил её мучителя, а потом вытащил её саму из плена, рискуя всем. Это должно было ужасать, но пугало лишь едва. Малфой, по всей видимости, был истинным первым. Каркарову сейчас совсем не сладко в застенках аврората. Они потеряли последний крестраж. Дамблдор…. Ох, Поттерам все же придется что-то рассказать, но свой энтузиазм в этом плане она где-то потеряла.
— Не подумай только, что я снова жалуюсь на свою тяжелую жизнь, но давай в следующий раз будет твоя очередь попадать под раздачу? У меня болезненная привязанность к моему лицу, но, боюсь, следующего гребанного приключения оно не переживет.
— Если бы это было в моей власти, Гермиона.
Она потерла щеку, на которой уже не было заметно никаких следов недавней травмы, и очистила посуду и, на всякий случай, плиту заклинанием, отправляя кружку в полет до полки. Палочка Беллы слушалась её беспрекословно.
— Тогда вернемся к началу нашего разговора.