Комок подступил к горлу. Во мне клокотал гнев. Бурлил, как в накрытой кастрюле. Я выплеснул его вместе с разрядом энергии. Молния со звоном разбилась о каменное тело Страшилы. Он даже не дернулся. Модератор вообще не выглядел живым. Он просто качался на ветру.
Я ударил еще раз. И еще раз.
Знает ли он, что там, снаружи? В каких условиях живут люди? Что им приходится делать, чтобы просто выжить? Я четыре года побирался по развалинам городов и крепостям. Выжигал газовой горелкой лица, которые на бревнах появляются от порчи. Ходил с караванами по тундре, дерьмо за носорогами убирал. Полгода прожил у волшебника, сдавал ему кровь, чтобы было чем руны на стенах рисовать. Даже позволил одной твари свое открытое сердце лизнуть, у меня до сих пор на груди шрам. И все это чтобы просто было что пожрать, и где спать. А тут Игротека, как раз со своими обещаниями. Грех не повестись! Они ведь точно такие же монстры, просто не лижут сердца, а делают что-то другое. Разве нет?
Странное чувство. Будто я смотрю на себя со стороны. И я злюсь, но почему я злюсь, понять не могу. Понимаю, что веду себя не правильно, но сам себя не слушаюсь.
- Чего ты добиваешься, Гриша? - спокойно спросил модератор, совершенно не обращая внимания на мои атаки.
- Я не хочу туда. Не хочу назад, - ответил я ему. - Но если вы так уж хотите избавиться от меня, то давайте сделаем это прямо сейчас! Изгоняй меня! Ешь! Делай, что хочешь.
Из глубины столба раздался гулкий смех. - Ох, если бы ты только знал...
Мой гнев иссяк так же внезапно, как и возник. У меня просто кончились силы. Я бросал разряды один за другим, и он позволял мне это делать. В конце концов, эмоции просто схлынули.
Я сел на землю, и зарылся в руки. Иногда приятно выпустить пар, но сейчас меня просто трясло. Я не хотел обратно. Совсем не хотел. Знаю, я сказал модератору, чтобы изгнал меня прямо сейчас, но это был блеф. Я понял, что боюсь. Боюсь, что он действительно это сделает. Осознал, что предпочел бы остаться в Параболе, не смотря на армию огров. Что где-то глубоко в душе все еще надеюсь добиться награды. А еще боюсь даже подумать, откуда во мне взялся этот страх.
Когда я поднял голову, Страшила висел прямо надо мной. Я заглянул в его единственный глаз.
- Остыл немного? - спросил он.
Я кивнул.
- Если не хочешь обратно - играй. Другого пути нет. Правила ты знаешь. А если проиграешь, уж прости, виноват будешь сам.
Модератор покачнулся и полетел прочь.
Я крикнул ему вслед. - Старушку хоть выпустите! Она-то здесь не причем!
- Она теперь твой соратник. Сам решай, что тебе с этим делать. - ответил Страшила, и скрылся за облаками, оставив меня разумывать над своим поведением, и дальнейших перспективах.
Глава 10
После эмоционального всплеска, мне пришлось еще некоторое время посидеть на бережку, чтобы прийти в себя. Но все же, мне стало легче. Я высказал вслух то, что хотел, пусть и неожиданно для себя. Четко сформулировал свои мотивы, и они, кажется, стали яснее, и понятнее даже мне самому.
Я не хочу жить в разрушенном мире. Для этого, мне нужно вернуться в Приют. Для этого, мне нужно победить в Игре. Для этого, мне придется сражаться с целой армией, плечом к плечу со своими соратниками - мелким лесным хищником и малоподвижной бабушкой.
Шансы тают на глазах.
Делать нечего, придется воевать, Гриша, иначе снова попадешь в суровое настоящее.
Пока я изливал свои накопленные обиды на модератора, Татьяна Кузьминична отсиживалась в роще. Она, похоже, окончательно освоилась с новыми ощущениями (когда вроде как ничего не болит), и вообще выглядела весьма энергично. Бобр семенил рядом с ней, как верный пес.
- Гриша, мы не пойдем в другую деревню? - спросила она.
- Вы все слышали?
Старушка кивнула.
- Значит, не пойдем.
Чего это она такая сговорчивая стала. Может, испугалась моей великой мощи? Ха, скорее эссенция немножко вправила ей мозги. Или она испугалась говорящего, летающего камня. Не зря ведь его зовут Страшилой.
А действительно, теперь-то что? Каменистые равнины не то, чтобы сильно большие. Огры пока не ищут нас у границ локации, но будут. Кроме того, у меня уже урчало в животе, и я не сомневался, что мои спутники тоже хотят есть.