Ага. Не так уж и далеко впереди — стена пещеры, и даже видно жерло туннеля — правда, казавшееся отсюда не шире пивной кружки. И отсюда уже можно разглядеть крохотусенькие зенитные пушки первою пояса… Уж не пора ли?
Не колеблясь, он остановил машину в воздухе, почти над самой землей. И послал мысленный приказ тем, кто страховал его в туннеле. Мушкетерские времена давно миновали, и всякую операцию следовало разрабатывать со всем прилежанием…
Ох, как впечатляюще это выглядело! Из туннеля вынырнули два; Золотых Дракона. И при нормальных размерах Сварога они выглядели внушительно, а уж сейчас, когда он ростом был не больше пальца, даже издали казались стратегическими бомберами.
Золотые гиганты, распростерши неподвижные крылья, величественно прошли над нагромождением дикого камня, разомкнулись, разошлись в стороны, медленно пошли навстречу друг другу — и на землю, на зенитки и пулеметные гнезда, на тройные ряды из колючей проволоки обрушились потоки яркого сиреневого пламени. И еще один боевой заход, и еще… И четвертый — надо полагать, там, на земле, еще уцелело что-то, способное причинит вред королю и его спутникам.
А потом пришел сигнал, гласивший, Что путь свободен. Золотые Драконы, как им и предписывалось приказом, парили по обе стороны туннеля — на случай, если все же объявится какая-то воздушная погоня. Сварог повел вертолет прямехонько в туннель, предварительно включив фары. Вот теп ерь он точно знал, что ни внизу, ни позади никакой опасности нет.
— Командир, — позвала Мара.
— Что? — спросил Сварог, не оборачиваясь.
— Тут наша принцессочка в обморок ляпнулась. Когда увидела птичек. Не помрет, я так думаю?
— Вот и я так думаю, — сказал Сварог, ведя вертолет посередине туннеля, — а впереди ширилось светлое пятно.
Оказавшись снаружи, он аж прищурился, перед глазами заплясали цветные пятна — несколько дней не видел солнца, и теперь оно показалось нестерпимо ярким. Чтобы не разбить машину к чертовой матери и не угробить людей, едва перелетев через речку, пошел на посадку, отчаянно щурясь и смаргивая слезы. Посадка получилась не столь уж мягкая, вертолет ощутимо хряпнулся оземь, но все же это была посадка, а не авария.
Поодаль возвышалось нечто, напоминавшее океанский лайнер без мачт и труб — но это, конечно, была всего-навсего хелльстадская летающая лодка. Земля чуть затряслась — это от лодки к вертолету спешила великанша, в которой Сварог не сразу и узнал Яну. Опустившись у вертолета на колени, она попыталась заглянуть внутрь, за иллюминатором показался огромный голубой глаз. Пришедшая было в себя принцесса жалобно пискнула и вновь лишилась чувств, но на эти мелочи уже никто не обращал внимания — не смертельно, чай…
На великанском глазу заблестела огромная слеза, и Сварог побыстрее сделал жест, означавший, что все в порядке. И почувствовал, что вертолет плавно поднимается в воздух в руках великанши. Яна старалась нести его к лодке как можно бережнее, но все равно их порой потряхивало в креслах — сущие пустяки после всего, что пришлось пережить. Кто-то, сидевший в лодке; столь же осторожно принял у нее вертолет, Яна села рядом, и Сварог почувствовал, как лодка медленно взмывает в воздух.
Оставались сущие пустяки — добраться до виманы, стоявшей буквально в паре уардов от границы Хелльстада, той самой, на которой они сюда прилетели. Ну, а там им в два счета вернули бы нормальный рост — а принцессу, соответственно, сделали бы человеком столь же нормального размера. Да и господина барона тоже — вот с кем в самое ближайшее время начнутся долгие и вдумчивые беседы…
Только теперь Сварог позволил себе блаженно расслабиться, хотя и знал, что отходить придется еще приличное время. Ничего, в вимане наверняка найдется что выпить, чтобы у Брагерта, да еще в такой ситуации, не нашлось?
— Ну что, лилипутики? — спросил он, не открывая глаз. — Кажется, мы и на этот раз лицом в грязь не ударили?
— Уж это точно, — отозвался Бони. — Так ведь на то они и мы, командир, а?
— Короче, жизнь прекрасна, — кратко резюмировала Мара.
Эпилог
Сварог Барг, король королей, несомненный герой дня, повернул, крохотный золотой краник на стоявшем перед ним на столе бочонке из темных дубовых дощечек с клеймами, аккуратно заполненными красной краской. Налил до краев серебряную стопку — тот самый знаменитый келимас с острова Ройре, двадцатилетней выдержки. На сей раз настоящий подарок, присланный царем Гипербореи.