На почти негнущийся ногах Тацуя Сайто спешно шагал по каменным обломкам, нахожу нанося на себя все восстанавливающие заклинания, которые знал.
Было рано расслабляться, у него осталось много работы.
… и Эпилог
За свою, не такую уж и долгую жизнь Кью видела слишком много невероятно могучих существ. Так много, что почти перестала этому удивляться.
Но в этот раз перед маленькой суккубой предстало нечто совершенно иного порядка. Абсолютное и безграничное. Подавляющее одним только фактом своего присутствия.
Девушка обнаружила себя сидящей на чем-то вроде мягкого облака, а вокруг нее простирался свет. Вот только чувства суккубы указывали на то, что это не разлитая в пространстве сила, а вполне себе живое существо.
— Знаешь, смотрю я на тебя, и думаю что не так уж сильно изменилась, — в голове у демоницы раздался ласковый женский голос, — забавно, спустя столько времени и всего, через что мне пришлось пройти, я почти вернулась к самому началу.
Давление начало спадать, а непознаваемое и безграничное перетекало в более удобную для разговора форму. Вскоре перед Кью предстала высокая беловолосая женщина с темно-красными глазами. Ее черты лица и тело были идеальными, и прикрыты лишь тонким белым платьем.
Изменилось и духовное ощущение существа. Оно было все таким же могущественным, но более понятным, близким.
Родным.
Такое же чувство Кью ощущала при встрече с другими суккубами. Находила что-то такое у демонов бездны Похоти. Чувствовала и внутри самой себя.
А еще у одного иномирного Героя.
Передней предстала сама архидемон Астарот «Дважды Предательница». Одна из великих предков, создавших Перепутье. Прародительница всех суккубов. Бывшая повелительница бездны Похоти.
— Поговорим? — мягко улыбнулась Богиня.
В одном маленьком приграничном городке, который каким-то невообразимым чудом смог выстоять в это темное время, в подвале одного из неприметных домиков на самой окраине разместилась пара бывших спутниц Святого Героя.
Они смогли легко отвертеться от триумфального возвращения в столицу. Тацуе-сама было не до того, а церковникам и летописцам только в радость было избавиться от двух чужестранок. Тем более, что те не требуют никакой доли трофеев, кроме парочки пленных «на эксперименты».
Мара тоже была очень довольно таким положением дел. Ведьма устало улыбнулась, смотря на показания приборов.
У них получилось.
С момента создания и установки их собственной Системы ее дочь сильно изменилась. Черты лица заострились, приняв более хищный вид, кожа приобрела светло серый цвет, а радужка глаз напоминали пару рубинов.
Но внешние изменения не главное. Куда важнее, что Таури стала куда быстрее, сильнее, а арсенал доступной магии стал почти бесконечным.
Измотанная, но довольная полуэльфийка шаткой походкой направилась к связанному, лежащему в углу их временного пристанища демону, наклонилась и со смачным чавком впилась ему в шею.
К сожалению, плата за такую силу тоже была.
Многие функции геройской Системы брала на себя сила Богини, с одной стороны служа бесконечным источником энергии, а с другой позволяла перерабатывать жизненную и духовную энергию умерших для развития носителя.
Ведьма нашли другой путь, но теперь ее дочурка будет вечно зависима от приема чужой крови. И чем дальше в развитии своей Системы зайдет полуэльфийка тем сильнее будет ее нужда.
Зато, теоретически, Таури теперь способна жить почти вечно, в отличии от самих Героев которые, несмотря на свой полубожественный ранг силы, живут не дольше простых смертных.
Ведьма дописала последние строчки, закрыла исследовательский журнал и направилась к лестнице наверх.
Им нужно было хорошенько отдохнуть. Уже завтра они отправятся в путь, нести в земли Великий Топей новую эру.
— Геройники! Самые настоящие! Сшиты в точности по заветам прошлого Героя! Личный выбор второй жены его светлости Тацуи Сайто!
После окончания войны у бывшего мастера походным снаряжением дела пошли в гору. В отличии от его многочисленных коллег, которых конец войны и освобождение Разлома оставило с одними убытками.
Конечно, после всей этой истории с нечистым культом к нему заявились церковники. Но получив копии исторических бумаг о том, чье это изобретение, решили что дело мастера богоугодное, а само белье нисколько не развратное, даже чуть ли не наоборот.