А уже этим вечером Кью во все ещё единственном белом платье (ещё одна причина посетить город) стучалась в личный кабинет героя.
— Входи, — раздался женский голос с той стороны.
В наполненной книжными стеллажами комнате, освещенной тремя висящими в воздухе шарами света, за массивным дубовым столом восседали герой и принцесса. На противоположной стороне стола стояло ещё одно кресло, на которое и указала дочь короля.
— Присаживайся. Раз уж господина Тацую так волнует вопрос твоего образования, то мы подойдем к нему со всей тщательностью, разрешив его раз и навсегда, — произнесла Эмилия, махнув рукой в сторону ряда исписанных листов.
Кью ещё с прошлого раза кое-что поняла, а соратницы в долгом и скучном пути объяснили остальные и сейчас у суккубы проблема счета почти не стояла, что неудивительно, учитывая, что этим навыком обладали даже некоторые откровенно туповатые рожденные. А потому она уже приготовилась старательно изображать дурочка в надежде на чудо.
И главная ее надежда в этом откровенно отчаянном шаге (хуже была только идея «случайно» упасть на Героя с лестницы, повторяя популярную среди экспедиции байку о эльфийским дипломате) поспешила исполниться. Дверь распахнулась и на пороге стояли две ведьмы.
— Мы… не опоздали? — Спросила Мара. Старшая ведьма была одета во все тоже вызывающее платье и держала в руке трубку с тем же жёлтым дымом.
— Опоздали, — от принцессы потянуло холодным сквозняком, — и вам теперь стоит уйти.
— Да ладно вам, ваше высочество, мы просто хотим помочь нашей общей подопечной, — замахала ушками Таури, — в конце концов, где ваше чувство сестринства?
Последнее слово было сказано с особой язвительностью и явно задело принцессу. Из за чего та тут же встала из за стола.
— Тацуя-сама, вы тут начинайте, а я немного обсужу с этими… кое-что…
Принцесса заглотила явную провокацию, а у Кью не было времени думать о мотивах ведьм в конфликте с такой высокой особой. Ее ждал план.
— Тацуя-сама, неужели вы бросаете меня? — привстать наклониться вперёд и пустить немного слезок, — Неужели эта раба чем-то вызвала ваш гнев? Или может дело в моем уродстве? — кончик хвоста указывает на рожки, а крылья показательно распускаются благодаря специально сделанным прорезям.
Герой, как воплощение доброты и всепрощения смутился таким напором крайне примитивных манипуляций, смело принимая их за чистую монету.
— Ну что ты, конечно нет это временное расставание, мы ещё встретимся.
— Правда? Мне кажется вы про меня забудите. Оставите маленькую и слабую рабу одну в этом огромном и жестоком человеческом мире, — говоря это, суккубу перенесла колено на стол, приближаясь поближе к герою. Напор Омена был все ещё слишком слаб.
— Но я знаю, что сделать, чтобы вы не забыли, — рука тянется к ткани на груди, — вы же за этим брали в рабыни демона похоти? — шаг откровенно сомнительны и опирающийся на порядочность ставленника Богини. В противном случае она помрет от болевого шока.
— Кью… это…
Стена между кабинетом и спальней апартаментов героя была очень тонкой, это скорее декоративная перегородка, а потому как что-то выбило ставни и ввалились внутрь услышали оба. И это явно не часть разборок принцессы с ведьмами.
А потом свалившееся встало и, видимо сориентировавшись по пробивающемуся из под двери свету, пошлепало босыми ногами в сторону кабинета.
— Герой-сама, я думаю вам стоит пересмотреть свое ре… — на пороге стояла синеволосая девушка. Та самая, которую Кью видела по прибытию в город. Но в этот раз, на ней был не наряд служанки а что-то напоминающее ночную рубашку, но из полупрозрачной, выглядящей почти невесомой, ткани. Только на груди ткань была что-то более менее плотной, да самое сокровенное прикрывало что-то вроде очень коротких и очень облегающих панталон.
И пока демоница и герой рассматривали внезапную гостью, та с внешним спокойствием рассматривала их. Вот только Кью не проведешь, исходящие от той волны Силы выдавали в ней немалую бурю чувств. Да и герой, видимо, начав понимать всю пикантность ситуации, значительно усилил выработку Омена. Но мало, все ещё мало, нужно что то ещё…
— Не могли бы вы немного подождать. Герой-сама планирует предаваться похоти и разврату, — с немного покрасневшим лицом пропищала Кью, — мне будет… немного смущающие делать такое на виду у кого-то другого…