Автор статьи не пытается убеждать нас в абсолютной неосмотрительности такого способа «пропаганды». «Может быть, — пишет он, — это не метод — „десант“ секретаря райкома ВЛКСМ»… И все-таки он подает своего комсомольского вождя чуть ли не героем. Узнав о беде, тот «отправился в село немедля, как на передний край».
Вдумайтесь только: на передний край! Известно ли кандидату философских наук, что не бывает такого переднего края, где пули летят только в одну сторону? В самом деле, а что, если бы миролюбовские сектанты прибегли к тому же методу: собрали бы не своих, а чужих детей, пробовали бы учить их духовным гимнам, молитвам или хотя бы, тоже для приманки, затеяли с ними игру в мяч? Тут уж и в наши, хельсинкские, времена, я уверен, не обошлось бы дело без судебного процесса, замелькали бы на страницах газет пламенные слова: «Мракобесы идут в наступление»… «калечат детские души»… «завлекают в сети» и т. д. и т. п.
Мне вспоминается давняя подвальная статья в «Смене» или в «Ленинградской правде». Речь шла о молодом священнике из села Рождествено Ленинградской области. Молодого пастыря обвиняли в том, что он «завлекает» молодежь, играет с ребятами в футбол, катает их на мотоцикле… А клуб, который помещается как раз напротив церкви, пустует.
Конечно, заманивать в церковь футболом или мотоциклом не намного лучше, чем отваживать от церкви с помощью того же футбола или пряников. Хотя в самом футболе и в самих пряниках нет ничего греховного. И молодой священник, играющий в футбол, мне лично симпатичнее, чем священник, просиживающий вечера, скажем, за преферансом. Хотя и преферансом может попрекнуть пастыря только заядлый ханжа.
Закончив свой вдохновенный рассказ о героическом поступке секретаря райкома, который не задумываясь отправился на передний край, Янев пишет:
«Сколько раз, сталкиваясь с бедами многих молодых верующих людей, я сожалел, что однажды рядом с ними не было такого комсомольского активиста. Не было рядом с Геннадием С., который уже девятнадцатилетним возглавил в Омске вместе с опытными проповедниками молодежную группу самого фанатичного крыла секты евангельских христиан-баптистов — совета церквей».
И дальше автор пишет:
«У атеистов Гена „не вписывался“ в традиционные схемы: сын коммуниста, ветерана Отечественной войны, орденоносца…»
Что же — профессиональный и, как я понимаю, дипломированный атеист Янев не знает, что явление, которое, по его словам, не вписывается в «традиционные схемы», далеко не такая уж редкость?! Разве не известна ему, например, биография покойного митрополита Никодима и многих других пастырей и пасомых? А папа Иоанн Павел II, сын социалиста, рабочего и сам бывший рабочий?
Как же случилось, что Гена С. оказался во главе молодежной группы баптистов?
«А случилось так, что Гена остался в большом незнакомом городе без друзей и товарищей, а в техникуме, куда он перевелся из районного городка, ни студенты, ни преподаватели не заметили его состояния…»
Заметили Генино состояние и совратили его «квартирная хозяйка и ее дочь». Как жаль, что не было в эту минуту рядом с Геной того секретаря райкома: он бы и в мяч с Геной сыграл, и «придумал бы разные затеи»… Глядишь, за игрой в мяч и перестал бы задумываться молодой человек над сущностью и истоками жизни, а там и от Бога отрекся бы.
То же случилось и с Людмилой Н., «бывшей комсомолкой, активной общественницей»… И тут не было рядом секретаря с его волейболом и неиссякаемой фантазией.
Впрочем, философ Янев понимает, что мячик и «разные затеи» — это, скорее, для маленьких, для несмышленышей. Он пишет:
«Работа комсомольских пропагандистов-атеистов должна основываться на естественно-научном, философском, историческом, нравственном и психологическом аспектах критики религии и утверждении научного миропонимания, гуманизма атеистических принципов».
Уже от одной этой профессорско-газетной фразы скулы сводит. Да и о чем говорится здесь? Вдумайтесь! Гуманизм атеистических принципов!
Это верующему христианину рекомендует кандидат наук внушать такое! Хочется спросить автора статьи: был ли, товарищ Янев, в Вашей практике хоть один случай, чтобы подошел к Вам после Вашей лекции человек и сказал: «Убедили. Отрекаюсь. Ухожу из секты…»?
Если бы такой случай был, И. Янев не преминул бы поведать о нем читателям.
А ведь кроме истории с миролюбовскими ребятишками (истории, неизвестно чем кончившейся), когда секретарь райкома самолично, не щадя жизни, кинулся на передний край, — похвалиться Яневу нечем. Пишет он больше о неудачах. И объясняет их, эти неудачи, тем, что атеисты, «организаторы атеистической работы» не понимают, что «успех возможен лишь тогда, когда организаторы атеистической работы, идеологические секторы комитетов комсомола подходят к аудитории дифференцированно, имеют четкое представление об идеологии и практике основных религиозных направлений, действующих в данном колхозе, совхозе, поселке, микрорайоне и т. д.».