У Натальи замерло дыхание при виде страшной картины: ее сын, только что державшийся за край крыши, разжал руки. В тягостном оцепенении, словно в жутком сне, мать видела, как мальчик оторвался от спасительного карниза…
Вот сейчас он рухнет наземь – и ничего уже нельзя сделать! Но, вопреки всем земным законам, Алеша не упал. Он продолжал парить в воздухе какое-то мгновение, – и этой доли секунды оказалось достаточно его, в общем-то, щупленькому однокласснику, чтобы наклониться, подхватить крепыша Алексея и втащить его на крышу.
– Это по милости Божией Алешенька остался жив! – уверена Наталья. – Я так думаю, это сила Святого Причастия удержала его от падения. Пожалел нас Господь…
Но удержать сына от дальнейшего падения в бездну наркотической зависимости Наталья не смогла. И тогда Господь попустил ему попасть в заключение. Но как ни тяжела жизнь сына за решеткой, Наталья радуется: Бог даст, там Алешенька избавится от наркомании. Ведь сейчас он волей-неволей лишен дурманящего зелья, организм исподволь очищается.
В тюрьме Алеша встретил духовного наставника – окормляющего заключенных священника Ильинской церкви города Самары иерея Виктора Проничкина. Когда-то в прежней жизни, в школе, Алеша занимался у него – тогда мирянина – в архитектурном кружке и был способным учеником. Теперь придется учиться заново – тому, как построить Божий храм в своей душе.
Обо всем этом я услышала от Натальи – в Иверском женском монастыре г. Самары, на похоронах дорогого нашего батюшки протоиерея Иоанна Букоткина…
Ольга Ларькина. БлаговестСамара. рф/-public_page_10323
Смерть комсомольца
Я хочу вам поведать историю, которая произошла у нас в деревне, в селе Большая Каменка Елховского района (ныне Красноярский район) Самарской области, в 1958 году.
Было мне тогда 20 лет. В центре села стояла большая деревянная церковь, снаружи обитая досками. В это время церковь была уже закрыта, а когда она еще действовала, рассказывали мои родители, имела для села большое значение. По праздникам со всех концов села тянулись сюда верующие. Церковь была огорожена штакетником. Так вот, на эту ограду вешали все то, что сельчанами было потеряно или забыто. То есть церковный забор служил чем-то вроде «стола находок». И люди тогда были гораздо добрее, уважительнее и честнее, чем сейчас.
Но пришло то время, когда стали бороться с Богом и с Церковью Божией. Тогда храм наш был закрыт, и председатель колхоза стал хранить там зерно. Так и достоял бы храм до наших времен, если бы один доморощенный атеист не решил разобрать его и построить на этом месте клуб. Но колхозники не соглашались. Тогда он набрал комсомольцев и сагитировал их все-таки разобрать церковь. Ребят было восемь человек. Как только они сняли крышу, сверху им стали видны иконы. И комсомольцы все как один увидели, что эти иконы плачут. Они принялись объяснять стоящим внизу людям, что происходит чудо. Но один их товарищ кричал им снизу: «Я не верю, это вы их обмочили!» Те предложили ему убедиться, и он забрался наверх. И когда он поднялся, то просунул голову в отверстие в куполе – и вдруг совершенно неожиданно упали перила прямо ему на шею и убили его. И он повис на куполе мертвым. Остальные ребята-комсомольцы с перепугу попрыгали вниз и сами разбились – кто погиб, а кто покалечился. Снимать погибшего их товарища с купола церкви никто из сельчан не решился, сняли только проходившие мимо плотники.
Спустя какое-то время церковь все-таки сломали и построили вместо нее сельский клуб. Но клуб даже года не простоял – вспыхнул однажды по неизвестной причине и сгорел, как спичечная коробка. Вместо клуба сельчане поставили монумент славы погибшим во время Великой Отечественной войны большекаменским солдатам. Вот он и стоит по сей день.
Мария Максимовна Кутукова, с. Курумоч-2
Волжского района Самарской области.
БлаговестСамара. рф/-public_page_10336
Помощь святителя Николая
Несколько лет назад – все, наверное, помнят – из города Бари привозили икону Николая Чудотворца. И меня, грешную, Господь сподобил приложиться к этой чудесной иконе, а также я приложила к ней картонную иконочку Николая Чудотворца.
Сестра моя Валентина – больная, прикованная к постели, – жила в Казахстане. Я ей послала в письме эту иконочку и написала, чтобы она этот образок прикладывала к больным местам и не расставалась с ним. Прочитав мое письмо, Валентина подумала: «Вот еще чего не хватало – буду я ее прикладывать!» – и, положив в сторону, забыла о письме и об иконе.