Все это Жора произнес на едином дыхании. Видимо, у него не хватило воздуха, чтобы продолжить этот список уничижительных человеческих качеств. Он глубоко вдохнул и ни словом не обмолвился о «мерзкой мрази». Странно, но на этот раз он не произнес этих огненных слов.
- Хорошо-хорошо... Итак, вся эта власть...
Женевьева сидела у окна и стенографировала Жору.
- Да, все эти власть имущие наполнены генами, но не человеческими, а животными: свиньи, волка, гиены, грифа, гада, жабы, тли... Противоречие в том, что...
- Да, в чем?!
- Золотой вопрос! - воскликнул Жора, на секунду задумался, затем:
- Вот же, вот, где разлом сознания! Человеку нужно помочь избавить себя от всего гадьего, жабьего, лисьего и волчьего и в то же время оставить в нем богово.
- И?..
- Кесарю кесарево, а богу богово, - проговорила Юта.
- Вот! И задача состоит в том, чтобы наполнить эти мешки с говном генами Человека. И это - главное! Здесь корень совершенства! Его кость! Здесь мы и будем копать наш колодец.
- Задачка, надо сказать, не совсем простая, - снова вмешалась Ия.
- Для этого мы и строим Пирамиду. Человек должен стать не только разумным, но и совершенным, - сказал Жора. - Homo perfectum.
- Perfectus, - поправила его Женевьева.
- Все равно, - сказал Жора. - Если хочешь - даже Homo seraphicus Christi, Человек серафический Христов. Человек Пре-о-бра-жен-ный! Если хочешь! Мир заждался его прихода. И все, кто мечтали о нем - и Сенека, и Августин, и Шекспир, и Сервантес с Рабле, и Данте с Петраркой, и Леонардо, и...
- И Менделеев, - подсказала Светлана Ильюшина.
Жора кивнул.
- И Паскаль, - не удержалась Мила Радкевич.
- И Фукитет, - вставился Ергинец.
- Фукидид!
- Фукитит? - удивился Ергинец. - да, и Фукитит и Мантей...
- Монтень!
- Хм! И Фукитит и Мантень... - согласился Валера.
- И Дидро, и Вольтер, и Кант, и Юм, и Толстой, и Чехов...
- Да, - сказал Жора, - и Жюль Верн, и Лем, и даже Ярослав Гашек.
- И даже Маркс с Энгельсом, и сам Ленин...
- Да, - сказал Жора, - весь прогрессивный люд... Поэтому-то и не по пути.
- Как ты сказал, - спросила Женевьева, - Человек сера... как?
- Сератак, - сказал Жора, - се-ра-фи-чес-кий! Это и будет вам Гений места! И чтобы выбор ваш был верен, возьмите метельщика улиц и усадите на трон царя, а царя заставьте мести улицу! Если справятся - там им и место! Каждый велик в своем болоте, но долг одного не может быть долгом другого.
- Жор, а Переметчика мы клонируем, - неожиданно спросила Ильюшина, - ты обещал.
Жора остолбенело посмотрел на неё. Потом все рассмеялись.
- Как посмотрел? - спрашивает Лена.
- Ну, так, знаешь...
- Интересно, что бы по поводу вашей Пирамиды сказала Тина.
И мне интересно...
Глава 12
Было ясно, что Жоре, как и прежде, нужны были только слушатели, чтобы сформулировать, наконец, то, о чем мы так долго и неуверенно размышляли. Да, Жора искал любой повод, чтобы свести воедино все наши разрозненные и несмелые представления о сути совершенства. Это было непросто.
- Тьма власти, - говорил Жора, - легко рассеется, как только мы...
Ната не выдержала рассуждений о власти:
- С властью мы, кажется, разобрались. Дальше...
Жора не был согласен с таким утверждением. Он прекрасно осознавал, что с властью, как составной частью Пирамиды, еще долго придется поработать, чтобы эта самая власть качнулась к добру и свету. Но сейчас... Достаточно было и того, что у власти нашлись изъяны и прорехи, за которые можно было зацепиться, анализируя ее несовершенство. Это позволяло, решительно и густо презирая ее, подбирать к ней ключи управления.
Нельзя сказать, что Жора испытывал священную ненависть к властьимущим, нет, он лишь нарочито выпячивал и без того очевидное их гнилодушие и ущербность, чтобы каждый мог это видеть и тыкать пальцем: а ты кто такой? Да, он рассеивал тьму тени тех, кто выдавал свою тень за свет, по той простой формуле, что каждая тень должна знать свое место. Жора считал, что этим он увеличивал количество света. И светился сам. Сиял!..
- А мои принципы, - сказал он, - это я сам и моя мадам Бовари, и моя Наташа Ростова, и... Ведь твоя «Стратегия совершенствования», написанная совершенно бессердечно-академическим малоудобоваримым квадратным стилем и твоим филиппинским языком ничем не лучше.