— Запомни, не бойся! — строго сказал ей и дал волю своему волку, показать себя.
Ее улыбка стерлась в долю секунды, лицо скривилось, а в глазах застыл первобытный ужас. Не это я хотел увидеть, и зверь был со мной согласен. Он лег на живот, и положил морду на передние лапы стал скулить. Он хотел, чтобы его пара восхищалась им, а не боялась. Он отчаянно хотел увидеть как минимум симпатию в ее глазах, а не панику с безысходностью.
Увидев, что пара не собирается кричать и падать в обморок волк предпринял попытку немного приблизиться к ней.
Внимательно наблюдая за ее реакцией, я старался передать, что говорил недавно, посылая ментально: «Главное ни чего не бойся. Он не представляет для тебя ни какой опасности». Надеюсь, она поняла, что речь шла о моем звере. Надя смотрела, не моргая и, кажется, дышала через раз. Это конечно было маловероятно, я еще не поставил метку, но зов истинных ни кто не отменял и я рассчитывал, что у меня получится и о чудо она заговорила.
Убедившись, что я ее понимаю и я это я, Надя осторожно попросила разрешения коснуться меня. Глупенькая моя, да тебе как раз можно все, хоть погладить, хоть покататься, все что пожелаешь. Вот идиот, почему сразу не сказал, что может делать все, что пожелает.
Она опустила руку мне на голову, осмелев, подключила и вторую руку, поглаживая за ушами. Моему зверю понравилась эта ласка, и он заурчал. А после толкнул тихонько ее в ноги, и она плюхнулась на пятую точку. Мой волк лизнул свою Луну в щеку и, повалив на спину, стал облизывать ее лицо, а ее аромат сводил зверя с ума.
— Надеюсь, ты не собираешься меня съесть, — услышал я ее довольный голосок и зверь, да и я чувствовали себя на седьмом небе от счастья, что пара приняла, без слез, истерик и обмороков.
Мой волк вылизывал свою пару, а почувствовав ее зарождающееся возбуждение и тонкий и такой сладкий запах невинности. — Моя! Моя! — неустанно повторял я со зверем в унисон.
Мой волк сходил с ума желая покрыть уже свою самку. Член стоял колом, яйца трещали и требовали освобождения. Зверь уступил место человеку, надеясь насадить нашу крошку на себя, подкидывая пошлые картинки.
Приняв человеческий облик я не удержался и потерся членом меж ее стройных ножек, это был чистый кайф.
Моя девочка стала дрожать, и эта дрожь была отнюдь не от возбуждения, а от страха. Увидев дорожки ее слез, мой разум не полностью, но прояснялся. Идиот, я сейчас ее окончательно вспугну, но и остановиться не мог.
— Я не трону тебя, пока ты сама этого не захочешь, прошу, мне нужно освободиться, а иначе я не смогу удержать зверя, — простонал я.
Яйца болезненно ныли, сволочь зверь продолжал настаивать на соитии, требуя немедленно взять свою самку и уже пометить ее.
Моя малышка предложила помощь. Я замер, не веря своим ушам.
— Как? — спросил ее, не до конца понимая, что она имеет ввиду.
— Руками, — пожав плечами, ответила она, скромно улыбнувшись, а ее щеки покрылись румянцем.
Я отстранился и сел на колени. Пытаясь переварить предложенное. Неужели она, когда-либо прикасалась к мужскому органу? Ревность начинала застилать глаза кровавой пеленой. Волк требовал крови соперника, а самку залюбить, чтобы запомнила, что принадлежит только нам.
— Я, правда, чисто теоретически знаю как, а на практике…ты говори, а я буду делать, — смущаясь, сказала Надя, а я выдохнул. Пелена отступала, значит и так она ни кого не ласкала. Моя ж ты красавица!
— Хорошо, возьми его у основания и сожми, — стал направлять мою девочку.
Я обучу ее всему, и она будет дарить мне себя и свои ласки и только мне, потому что она моя. Но тут в мою голову влез Егор.
— Ник, мы попали в аварию, Люба в тяжелом состоянии везу ее обратно на базу.
— Ты это как умудрился? — спросил друга.
— Кто-то подложил шашку на дороге, и выбило колесо, нас хорошо перевернуло, — ответил Егор.
— Понял, сейчас подойдем, — ответил ему.
Бл-ть, охереть, моя девочка решила меня попробовать на вкус. Я точно свихнусь в скором времени, если не возьму ее. Схватив ее за руку, и не дал сделать, то, что она задумала, потому, как не удержусь и просто сорвусь нахрен.
— Потерпи, сладкая моя, попробуешь чуть позже, мы уходим, — прорычал из-за дикого возбуждения и стал одеваться.
Я видел ее растерянность и неуверенность и мне не понравилось. Сейчас она себя накрутит и неизвестно какие выводы сделает, а потому решил предупредить дальнейшее недопонимание.
— Прости, но твоя подруга попала в аварию, думаю для тебя это важней, а это, — я провел рукой в воздухе над тем местом, где мы только что лежали, — Мы обязательно еще продолжим! — уверенно закончил я, не давая ей усомниться.