Сидеть решили в беседке, и я стала потихоньку переносить вазочки с салатами, тарелки с нарезками на стол в беседке. Позже к нам присоединились Никита с папой.
— Дочка, в баньку с дороги не желаешь? — спросил папа, обтираясь полотенцем, а я, растерявшись, посмотрела ни Никиту. Его голова была мокрой, капельки воды стекали по вискам, и на плече свисало полотенце. Значит уже сходил в баньку.
— Я быстро, без меня не начинать, — крикнула я, несясь в дом за полотенцем и халатом.
В бане я быстро ополоснулась и уже собиралась, выскочит в предбанник, как зашел Никита.
— Ты с ума сошел? — испуганно зашипела я.
— С первого взгляда, как увидел тебя — хрипло сказал Никита, схватив меня за руку, притянул к себе и, рыча, впился в мои губы оголодавшим поцелуем. Потом прошелся поцелуями по моему лицу и прикусил метку, я уже вся изнывала от желания.
Никита приподнял меня за попу, и я обвила ногами его за талию. Он расстегнул ширинку и освободил уже каменный член и без предварительных ласк насадил меня на себя.
— Самая желанная, рычал он, приподнимая меня за попу и насаживая снова, — Единственная, — продолжал шептать он, целуя и прижимая меня спиной к стенке, — Моя, — рычал он.
— Твоя, — вторила ему, впиваясь в его спину и плечо ногтями. Мои слова подействовали на Никиту как спусковой курок, он стал вколачиваться в меня, увеличивая скорость, я старалась сдерживать стоны, поскуливала и прикусывала губу. Никита впился в мои губы и уже просто рычал, тараня мое лоно своим жезлом.
— Давай сладкая, — прорычал он, и как по команде мое тело скрутило в ошеломляющем оргазме, кажется, я отключилась.
Приходила в себя постепенно, сначала слух, потом зрение. Я все еще была насажена на Никиту, он пульсировал во мне.
— Мы не предохранялись, — прошептала я.
— Нам это не нужно, — так же шепотом ответил Никита.
— Но так мы можем…
— И это будет самый лучший подарок, — перебил меня Никита.
Думаю, нам нужно поговорить, но не здесь и не сейчас. Сейчас нужно быстро возвращаться к родителям. Никита поставил меня на пол, и я чувствовала, как мои коленки дрожат. Я набрала воду и стала ополаскиваться, смывая следы нашей страсти.
— Выходи первый и постарайся быть незамеченным, — попросила я Никиту.
Мне все равно было неловко, мы все-таки приехали к родителям. Но и отказаться от Никиты я уже не могла, я на него подсела как на наркотик. Да уж подсела, скорее на его член. Может это вирус такой? Он же что-то говорил про свой яд, еще течку какую-то, смутно припоминала наш разговор у машины. Тогда я его плохо слушала, он раздразнил меня так, что кроме как о близости, в ту минуту я думать ни о чем другом не могла.
Встряхнув головой, я вышла в предбанник, замотав волосы в полотенце, накинула халат и вышла. Чувствуя, как краска стыда все же прилипла к моему лицу.
— О, а вот и Надюшка. С легким паром, дочка! — сказала мама.
— Ух, как напарилась, вся как рак. С добрым паром, дочурка! — отозвался папа.
— Спасибо! Я сейчас переоденусь и за стол, — сказала им и посмотрела на Никиту, он спокойно сидел с родителями за столом и о чем то разговаривал.
Забежав домой я, быстренько натянула спортивные штаны и футболку.
— Уважаемые Алексей Семенович и Анна Владимировна, — подходя к столу, заговорил Никита — Я прошу руки вашей дочери, Надежды! — торжественно произносит Никита, а у меня дыхание перехватило, и ком к горлу подступил, и слезы на глаза навернулись.
— Уважаю! Молодец! А ты мать все на современную молодежь сетуешь. Вот смотри, настоящего мужика Надюха наша отхватила, да еще и в лесу, — с нотками радости и гордость говорит папа.
— Да я что, я же образно, — осипшим голосом говорит мама.
— Ты мне тут еще потоп устрой, — безобидно ворчит папа, — А что сама дочка скажет? — переводят все взгляд на меня, а я теряюсь от такого внимания.
— Девочка моя, ты согласна? — с нежностью и любовью смотрит Никита на меня, запуская руку в карман и извлекая розовую коробочку, открывает ее.
— Да, — шепчу, потому, как голос пропал. Никита тут же берет мою руку и, вынув кольцо, одевает на безымянный палец, целует его.
— Ну, вот и ответ тебе сынок, — довольно сказал папа, — Наше благословение! Да мать? — приобняв маму за плечи.
— Будьте счастливы дети! — всхлипнула мама.
— Звучит как тост! — поднимая бокал, подмигивает папа и чмокает маму в щеку.
Дальше ужин пошел в дружной семейной обстановке. Родители рассказывали о моих шалостях в детстве, об ухажерах в школе. Потом в ход пошли мои детские фотографии, по просьбе Никиты, хорошо, что основная часть была дома в городе. И уже поздно вечером мы стали собираться ко сну. Никите мама постелила в гостиной, а я ушла в свою комнату.