— Тогда вас не удивит сообщение о том, что я тщательно обдумывал этот момент в течение последних недель.
— Как это мило с вашей стороны. До чего же вы додумались?
— Я додумался до того, что здесь необходима чистая дедукция. Как и во всём остальном — нужна искра здравого смысла.
— Например?
— Например: если Селдон предвидел переворот на Анакреоне, почему он не нашёл для нас другой планеты, поближе к центру Галактики? Известно, что Селдон путем психологических уловок убедил Комитет Общественного Спасения Трентора отправить нас именно на Терминус. Но почему он этого хотел? Почему он решил разместить нас здесь, если предвидел заранее разрыв коммуникационных связей, нашу изоляцию от Галактики, угрозы со стороны опасных соседей и — нашу беспомощность, вызванную полным отсутствием металлов на Терминусе? Последнее — самое важное. Ну а если он предвидел, почему не предупредил первых поселенцев заранее, чтобы у них было время подготовиться, а не ждать, пока мы ступим одной ногой в пропасть?
— Вы забываете вот о чём. Если он мог предвидеть тогда, мы тем более способны увидеть сейчас. В конце концов, Селдон не был волшебником. Существенна дилемма. Он её видел.
— А мы не можем?
— Но, Гардин, — мягко вмешался Фара, — мы же действительно не можем!
— Да вы и не пытались! Ни разу! Сначала вы отказывались признать, что угроза вообще существует. Потом вы слепо твердили о вашей непоколебимой вере в Императора. Теперь вы ухватились за Гэри Селдона, как за соломинку. Вы всё время полагаетесь на авторитеты, только не на самих себя.
У него дрожали руки.
— Это просто какая-то болезненная мания — условный рефлекс, защищающий ваш разум от принятия самостоятельных решений, как только нужно пойти против мнения какого-то авторитета. Вы, несомненно, продолжаете считать, что Император сильнее вас, а Гэри Селдон — умнее. Но это не так, неужели вы не видите?!
Ему никто не ответил.
Гардин продолжал:
— Да дело не только в вас. Такое положение — во всей Галактике. Пирен был свидетелем того, как лорд Дорвин высказался о том, что, по его мнению, представляет собой научный метод. Он считает, что для того, чтобы стать хорошим специалистом в археологии, достаточно прочитать все книги на эту тему, написанные людьми, почившими много веков назад. Он полагает, что спорные вопросы решаются путем сравнения различных точек зрения. А Пирен слушал и не возражал. Не кажется ли вам всё это странным?
Гардин уже чувствовал себя проповедником, взывающим к душам заблудших. Ответом было молчание.
Он продолжал:
— И вы, и половина народа на Терминусе таковы. Мы сидим тут и молимся на Энциклопедию. Мы считаем, что главной задачей науки является классификация существующих знаний. Это, конечно, важно, но разве больше делать нечего? Здесь, на Периферии, больше не пользуются атомной энергией. На Гамме Андромеды взорвалась атомная станция из-за некачественного ремонта. Канцлер Империи жалуется, что стало трудно с персоналом. А выход-то какой? Новых готовить? Да что вы! Ни за что! Легче запретить пользоваться атомной энергией!
И как вы не понимаете! Это происходит по всей Галактике. Это знаки смерти! Это развал, загнивание!
Он переводил взгляд с одного лица на другое. Все молчали, уставившись на него.
Первым пришёл в себя Фара.
— Мистика нам сейчас не поможет. Давайте говорить более конкретно. Вы берёте на себя смелость отрицать, что великий Гэри Селдон был способен предсказать исторические тенденции с помощью психологических исследований?
— Да нет же, нет, конечно! — вскричал Гардин. — Но нельзя же целиком и полностью на него полагаться! Как максимум он мог обозначить проблему, а уж её решение на нашей совести.
Вдруг ожил Фулхэм.
— Что вы имеете в виду — «обозначить проблему»? Проблема известна.
Гардин пристально посмотрел на него.
— Известна, вы думаете? Полагаете, что у Гэри Селдона, кроме Анакреона, больше голова ни о чём не болела? А я думаю по-другому! Я заявляю, господа, что до сих пор никто из вас и не понял, что именно происходит!
— А вы понимаете? — сердито хмыкнул Пирен.
— Думаю, что да.
Гардин вскочил и отбросил в сторону стул.
— Если и можно сказать что-то определённое, так это то, что ситуация плохо пахнет. Есть здесь что-то более важное, чем всё, о чём мы с вами толкуем. Задайте себе вопрос: почему в числе первых поселенцев не было ни одного психолога высшей категории, кроме Бора Алурина? А он, между прочим, почему-то упорно не готовил учеников, преподавал студентам элементарные азы.