С места она рванула, словно стартовала на гонке «Гран-при». Ну почему всякий раз, когда я сажусь к кому-то в машину, водитель пытается показать, какой он удалец? Я закрыл глаза, молясь о благополучном исходе нашей поездки.
Глава 5
Разбудил меня телефонный звонок.
Голова буквально разламывалась от боли. Местечко, куда она отвезла меня прошлым вечером, оказалось далеко не романтичным. Спиртное безбожно разбавляли, гремящая музыка не позволяла говорить, а танцующие из-за тесноты наступали друг другу на ноги.
— Мистер Хардеман хотел бы поговорить с вами, сэр, — голос Дональда.
— Я сейчас спущусь.
— Молодой мистер Хардеман, — торопливо пояснил Дональд. — Он звонит из Детройта.
Тут я окончательно проснулся. И Номер Один еще что-то говорил о секретах. Интересно, кто доложил о моем приезде. Дональд или секретарь?
— Соедините меня с ним.
— Мистер Перино? — осведомился женский голос.
— Да.
— Один момент.
Я посмотрел на часы. Половина девятого. В Детройте половина восьмого, а он уже на работе.
— Анджело, — сплошное дружелюбие. — Давненько мы не разговаривали.
— Это точно.
— Я так рад, что ты заехал к деду. Номер Один всегда любил тебя.
— А я — его.
— Иной раз мне кажется, что он проводит в одиночестве слишком много времени, — в голос проникла озабоченность. — Как, по-твоему, он выглядит?
— Как всегда. За тридцать лет, что я его знаю, он ничуть не изменился.
— Хорошо. А то до нас доходят всякие слухи.
— Какие же?
— Ты понимаешь. Обычное дело. — Стариковские причуды.
— Ничего такого нет и в помине, — отрезал я. — Он вполне здоров.
— И слава богу. Я собирался заскочить к нему, но ты же знаешь, какая у нас жизнь. Одно налезает на другое.
Головы не поднимешь.
— Я понимаю.
— Тут поговаривают, что ты завязываешь с гонками.
— Номер Один как раз пытается убедить меня, что пора.
— Прислушайся к нему. А если решишь, подъезжай ко мне. Здесь для тебя всегда найдется местечко.
Я улыбнулся. Номер Три давал понять, кто у нас хозяин.
— Благодарю.
— Пустяки. До свидания.
— До свидания.
Я положил трубку. Закурил. В дверь постучали.
— Войдите, — крикнул я.
Дверь отворилась, вкатился Номер Один на своем кресле, за ним Дональд внес поднос с завтраком. Поставил его на кровать, снял салфетку.
Апельсиновый сок, гренки, кофе.
— Как сварить яйца, сэр? — спросил он.
— Больше ничего не надо. Благодарю. Достаточно и этого.
Дональд вышел, а Номер Один подъехал к кровати.
Я налил себе кофе, отпил, голове сразу полегчало.
— Ну? — не выдержал он.
— Хороший кофе.
— Знаю, что хороший. Что изволил сказать мой внук?
Я вновь отпил кофе.
— Порадовался, что я заехал к вам, и предложил заглянуть к нему насчет работы, если я действительно решу бросить гонки.
— Что еще?
— Погоревал, что вы слишком много времени проводите в одиночестве, и пожелал узнать, каково, по моему мнению, ваше самочувствие.
— И что ты ответил?
— Пришлось сказать правду. Что вы рехнулись и у вас навязчивая идея. Насчет нового автомобиля.
Он начал было сердиться, но потом все понял и рассмеялся. Я последовал его примеру, и мы более всего напоминали двух школьников, разыгравших своего учителя.
— А может, стоило ему все и сказать. Хотел бы я посмотреть в этот момент на его физиономию.
— Он бы нецензурно выругался.
Номер Один перестал смеяться.
— А что ты в действительности думаешь?
— Насчет чего?
— Меня, — и с неохотой продолжил, словно страшась моего ответа:
— Неужели моя идея — мечта выжившего из ума старика?
Я глянул на него.
— Если это так, то и весь мир сбрендил. И в особенности автоконструкторы. Тут уж у каждого одна мечта — создать самый лучший автомобиль.
— Этой ночью я долго обдумывал твои слова. Нас и впрямь ждут немалые трудности.
Я молча пил кофе.
— Потребуются значительные средства. «Джи эм»[5] вкладывает в новую малолитражку по меньшей мере триста миллионов долларов. У «Форда» затраты будут существенно меньше, потому что они лишь приспосабливают к американскому рынку модель, выпускаемую в Англии, а двигатели будут ввозить из Европы. И все равно им придется потратить чуть ли не двести миллионов, — он посмотрел на меня. — Полагаю, примерно такая же сумма нужна и нам.
— Есть у «Вифлеема» такие деньги? — задал я встречный вопрос.