— Я уже распорядился, чтобы наши финансисты со всем разобрались.
— Вы, кажется, подумали обо всем, кроме одного. Чем в это время заниматься мне?
— А на вас ляжет покупка металлургического завода.
С объемом производства, достаточным для выпуска двухсот пятидесяти тысяч автомобилей в год. Мы не можем возить сталь через всю страну, не рискуя обанкротиться, — я пригубил виски. — И еще. Переходите на канадское виски. Вы теперь строите автомобили, а не вертолеты.
Глава 11
Арнольд влетел в мой номер в «Фэамонте» с налитыми кровью глазами.
— Ты лишил меня девятисот тысяч комиссионных!
Оставил на бобах! Обвел вокруг пальца!
Я широко улыбнулся.
— Остынь, а не то тебя хватит удар.
— Я отволоку тебя в суд! — бушевал он. — Получу с тебя каждый полагающийся мне цент!
— Давай, давай, — покивал я. — Я получу немало удовольствия, когда тебя вызовут свидетелем и ты расскажешь судье, как пытался всучить мне за шесть миллионов долларов компанию, находящуюся на грани банкротства. О чем ты, разумеется, знал заранее.
Он вытаращился на меня.
— Ты этого не сделаешь.
— Почему же? Ты обтяпывал свои делишки, потому что тебя не трогали. И мне кажется, не придется долго упрашивать Конгресс или налоговое управление создать специальную комиссию, которая выяснит, сколько денежек ты высосал у владельцев акций таких вот компаний и корпораций.
Зикер долго молчал, а заговорив, сбавил обороты.
— И что мне теперь делать? Соглашаться на пятнадцать процентов от миллиона?
— Нет.
— Я знал, что ты можешь войти в мое положение, — просиял Арнольд. — Нельзя попирать справедливость.
— Совершенно верно.
— И сколько, по-твоему, должно мне причитаться?
— Пять процентов.
Он побагровел. Даже лишился дара речи. А придя в себя, завопил:
— Черта с два! Да за такие деньги я и улицу не перейду. Лучше не брать ничего!
— Меня и ото устроит.
— Так дела не делаются. Я должен заботиться о собственной репутации.
Я рассмеялся.
— Это точно. Но учти, я только начинаю. Я полагал, ты поможешь мне и в другом деле, но раз ты так ставишь вопрос…
Закончить он мне не дал.
— Я не говорил, что не возьму их. В конце концов, нельзя замыкаться на деньгах. Личные взаимоотношения куда важнее.
— Ты абсолютно прав, Арнольд.
— Я рад, что мы все утрясли. Счет я посылаю Уэйману в «Вифлеем»?
— Нет, пошли его мне. В Детройтский национальный банк.
— Почему? — удивился он. — Разве ты работаешь не на «Вифлеем моторс»?
— С чего ты взял? Это моя личная инициатива. Им я должен лишь одно — подготовить команду для гонок.
Он обдумал мои слова. Чувствовалось, что он мне не верит.
— Ладно. Как скажешь, так и сделаем. Что еще тебе нужно?
— Металлургический завод на Западном побережье.
Свяжись с Тони Руарком. Теперь он работает на меня и скажет, что нам требуется.
Номеру Один я позвонил сразу же после ухода Арнольда.
— Где ты был? — в голосе слышалось недовольство. — Ты не давал о себе знать целую неделю.
Я ввел его в курс дела.
— Ты не теряешь времени даром, — прокомментировал он результаты моих трудов.
— Мне есть с кого брать пример.
— А что слышно из Детройта? — продолжил он допрос.
— Ни слова. Но едва ли такое продлится долго. Только что ушел Арнольд Зикер. Он-то думал, что я действую от лица «Вифлеем моторс». Я его просветил. Сказал, что работаю на себя.
— Ты думаешь, он поверил?
— Нет. Поэтому я и жду, что пойдут разговоры. Он обязательно начнет выяснять в Детройте, что к чему. Неведение для него хуже смерти.
— А как ты решаешь финансовые вопросы?
— Пользуюсь моим фондом. Вы не единственный богатый дедушка в Грос-Пойнт.
Он рассмеялся.
— Едва ли это мудрое решение. А если я не поддержу тебя деньгами?
— Я готов рискнуть. Мой дед говорил, что в Детройте вы пользовались у него наибольшим доверием. Только вы расплачивались со своим бутлегером[9], словно с официальным поставщиком.
— Ты меня пристыдил. Сколько ты уже потратил?
— Около двух миллионов. Миллион на приобретение компании и примерно столько же на текущие расходы ближайших месяцев.
— Возьмешь миллион наличными и миллион облигациями военно-морского займа?
— Заметано.