— Маркос Дули, — объяснила Вельда. — Мы имеем в виду его убийство.
Чутье у Ватсона было отменное, и он понял: стоит попробовать отшутиться или начать умничать, как я тут же заткну ему глотку в прямом и фигуральном смысле. А потому он ответил просто:
— Вы же знаете, что я ищу.
— А что мы, по-вашему, ищем, а, Гомер?
Он глубоко вздохнул и какое-то время терпеливо и изучающе глядел на нас — точно мы были упрямыми и нерадивыми учениками.
— Ваша секретарша провела весьма любопытные исследования касательно средств, которыми располагают члены организованной преступности.
— Но ведь это ни для кого не тайна, мистер Ватсон, — парировала Вельда. — Все эти данные публиковались в газетах. В печатных периодических изданиях…
— Два момента — нет. Нам удалось прослушать кое-какую тайную информацию, поступившую с компьютеров.
— Но это же подло, Гомер! — воскликнул я.
— Не нахожу. Этим занимается один совсем крохотный отдел нашего ведомства. И вообще — задача для любителя, а не для такой солидной организации, как наша.
— Тогда почему же вы не нашли то, что искали?
— Найдем.
— Ничего вы не найдете, — сказал я. — Черт, вы даже толком не понимаете, что надо искать.
В голосе его звенело раздражение.
— Существует колоссальная сумма денег, почти сто миллиардов долларов, причем денег нигде не учтенных, не зарегистрированных, не обложенных налогом…
— Давайте все же не будем зарываться, Гомер. Не сто, а восемьдесят девять миллиардов долларов, — мягко заметил я.
Глаза его вдруг оживились.
— Черт побери, Хаммер, а ведь вы действительно знаете, где они! — На сей раз голос звучал тихо, но напряженно. И сам Гомер Ватсон страшно напоминал охотника, который отследил наконец оленя и теперь решает, в какую именно часть тела следует произвести выстрел.
Я сказал:
— Мне всего-то и известно, что несколько цифр, приятель.
— Знаете, вас могут арестовать.
— За что?
— За утаивание информации.
— Ни хрена не получится, клоун ты эдакий!
Мышцы на шее у него напряглись, под складками жира вздулись вены. Ему совсем не понравилось это мое определение.
— Не выводите меня из терпения, Хаммер. Да мне ничего не стоит выдумать дюжину поводов для вашего ареста, позволяющих продержать за решеткой хотя бы несколько дней.
— И все они будут фальшивыми, верно?
— А кого это интересует? — небрежно отмахнулся он.
Я усмехнулся и взглянул на Вельду.
— Все записала?
Она кивнула.
— До единого словечка.
— Полагаю, это несколько отобьет у вас охоту к арестам, Гомер. А кстати, пушка при вас имеется?
Он не сводил взгляда с моей руки, скользнувшей в карман пиджака, затем заглянул мне прямо в глаза, и ему явно не понравилось то, что он там увидел.
— Нам положено быть при оружии, — коротко бросил он.
— Что ж, спасибо, что не соврали, — сказал я. И не отнимал руки от кармана пиджака, пока он не положил свои на стол.
Официантка принесла ему завтрак, и он, явно делая над собой усилие, принялся за еду. Я потягивал кофе и не сводил с него глаз, стараясь разгадать, что у него на уме и насколько он осведомлен. Известно, что власти предприняли колоссальные усилия, чтоб внедрить своих людей в мафию. И в каком-то смысле надежды их оправдались. Заморских боссов хватали и сажали в тюрьмы, примерно то же самое происходило и здесь. Но, похоже, властям было абсолютно плевать на то, что стоило такому человеку засветиться или выйти из организации, как его тут же убивали. Правда, всегда находился кто-то еще, готовый занять пустующую нишу, к тому же все время появлялись новые доны. Некоторые из них — очень крутые, у других хватало ума действовать осторожно, третьи сочетали оба этих качества. Но рано или поздно каждому приходил конец.
И некоторые из них понимали, как развиваются события, и готовились к худшему.
Для всех них значение имело лишь одно — деньги. Люди приходят и уходят, а вот деньги — ценность непреходящая. Ради них они готовы бороться, убивать, но если боссам удастся припрятать их в доступном только им месте, тогда безбедная старость, считай, обеспечена, а положение останется прочным. Проблема лишь в том, что все старые доны ушли в мир иной. Все, за исключением Лоренцо Понти. И деньги мафии должны были бы быть у него, если б не мелкий служащий, смотритель его амбаров и газонов, наемный работник, который сумел обвести вокруг пальца сильнейшего мира сего.
— Скажите-ка, Ватсон, — спросил я, — если эта ваша контора уверена, что деньги существуют, как же это вышло, что они послали вас одного?