На полпути к Нью-Йорку он сказал, какой бы вариант предпочел. Я взялся за телефон, позвонил Пату и договорился о передаче арестованного.
И все прошло гладко, как по маслу.
Небо на востоке уже начало светлеть, через сырой холодный туман пробивались первые теплые отблески солнца.
Вельда спросила:
— Куда теперь?
Я-то знал, чего она хочет. Припарковаться возле здания суда и дождаться, пока не начнет работать бюро регистрации. Все они, женщины, таковы.
— Выбор за тобой, котенок, — ответил я. Затем вдруг резко отвернулся, и меня вырвало. Она взглянула на меня и, видно, заметила, что я бледен как полотно. Колени дрожали, в груди, в том месте, куда ударила пуля Уго, жгло. Но черной аллеи на сей раз вроде бы не предвиделось.
— Отвезу тебя домой, Майк. Потом позвоню Ральфу Моргану, и ты будешь исполнять каждое его предписание.
Я вытер рот.
— А я думал, ты хотела, чтоб мы наконец поженились.
— Еще успеется, — ответила она.
— Тогда домой, — сказал я.