— Ночью тоже?
— Простите, после девяти вечера этим занимается ночной дежурный.
— Где он находится?
— В полуподвальном этаже.
— Распорядитесь проводить меня туда.
И вот комиссар снова очутился в нижних помещениях этого роскошного улья, выстроенного для тысячи — не больше — клиентов. Дежурного он застал сидящим перед коммутатором в помещении, которое соединялось с кухнями. Перед ним лежала книга записей. Было время затишья.
— Звонил ли вам бригадир Торранс примерно между девятью вечера и двумя часами ночи?
— Торранс?
— Это полицейский агент, что занимает голубой кабинет рядом с номером три, — перевел свой вопрос Мегрэ на профессиональный язык администрации отеля.
— Нет, не звонил.
— И никто не поднимался наверх?
Ход мыслей был предельно прост. На Торранса напали в самой комнате, следовательно, кто-то в нее входил. Чтобы прижать к лицу жертвы повязку, убийца должен был находиться позади. И его присутствие не вызвало у Торранса никаких подозрений.
Таким человеком мог быть только кто-то из обслуживающего персонала отеля — его либо мог вызвать сам Торранс, либо он пришел по собственному почину убрать посуду.
Мегрэ, не выказывая никакой заинтересованности, сформулировал свой вопрос по-другому:
— Кто из обслуживающего персонала ушел с работы раньше времени?
Дежурный не скрыл удивления.
— Как вы об этом узнали? Это произошло случайно. Пепито позвонили и сказали, что брат его заболел.
— В котором часу?
— Приблизительно часов в десять.
— Где он был в это время?
— Наверху.
— По какому аппарату ему сообщили о заболевшем брате?
Пришлось звонить на центральный телефонный коммутатор гостиницы. Там утверждали, что никто ничего Пепито не передавал.
События разворачивались быстро. Но Мегрэ был по-прежнему хмур и невозмутим.
— Где его карточка? Она должна у вас быть.
— Настоящей карточки на него нет. По крайней мере, их не заводят на тех, кто работает в зале: там люди часто меняются.
Пришлось идти в канцелярию, где в это время никого не было. Тем не менее Мегрэ заставил поднять регистрационные книги, где и нашел, что искал: «Пепито Морето, улица Батиньоль, 3, гостиница „Босежур“. Поселился…»
— Соедините меня с гостиницей «Босежур».
Между тем, расспрашивая другого служащего отеля, Мегрэ выяснил, что Пепито Морето поступил в «Мажестик» по рекомендации одного из официантов, итальянца по происхождению, и произошло это за три дня до приезда четы Мортимер Ливингстон. По службе на него не было никаких нареканий. Его сначала прикрепили к залу, но потом, по его просьбе, перевели на номера.
Наконец Мегрэ соединили с гостиницей «Босежур».
— Алло!.. Позовите, пожалуйста, Пепито Морето… Алло?
Что вы сказали?.. С багажом?.. В три часа ночи?.. Благодарю… Алло! Еще один вопрос. Корреспонденцию он получал на адрес гостиницы? Никаких писем не было?.. Благодарю, все.
И Мегрэ с тем же противоестественным спокойствием опустил трубку на рычаг.
— Который час? — поинтересовался он.
— Десять минут шестого…
Мегрэ дал шоферу адрес «Пиквикс-бара».
— Вы в курсе, что они закрываются в четыре?
— Неважно.
Машина остановилась напротив бара-кабаре, на окнах которого были уже опущены металлические жалюзи. Из-под двери пробивалась тоненькая полоска света. Мегрэ знал, что обычно в таких ночных заведениях обслуживающий персонал, насчитывающий до сорока и более человек, имеет привычку ужинать перед уходом.
Ужинают в зале, откуда только что ушли последние посетители, причем уборщицы уже берутся за работу.
Тем не менее в «Пиквикс-бар» Мегрэ не пошел. Повернувшись спиной к кабаре, он направился к табачной лавчонке-бару на углу улицы Фонтен. В такие лавочки служащие ночных заведений обычно заглядывают в перерыве между танцами или после них.
Бистро было еще открыто. Когда Мегрэ вошел, трое мужчин, облокотившись о стойку, разговаривали о своих делах за чашкой кофе, сдобренного спиртным.
— Пепито нет?
— Давно ушел, — ответил хозяин.
Комиссар заметил, что один из посетителей, который, по всей видимости, узнал его, сделал хозяину знак молчать.
— Мы с ним условились встретиться в два, — пояснил Мегрэ.
— Он был здесь.
— Знаю… Я попросил танцора из заведения напротив передать ему пару слов.
— Жозе?