– Нет, блин. Беру свои слова обратно. Я люблю Ву. Честное слово.
– Расскажи мне, что тебе в нем нравится.
– Ну, во‐первых, он красавчик.
– Бла-бла-бла, – говорю я.
– И он добрый. Он любит свою семью. Ты бы видел его с мамой, с папой и с сестрой… И с другой сестрой, она та еще сучка, но сейчас не об этом. Ву такой милый.
– Вот это реально круто.
– Правда? А еще у него мозги под бизнес заточены. Не в смысле, каким бизнесом заниматься, а в смысле как им заниматься. Понимаешь?
– Ага.
– Ты думаешь, что корпоративный менеджмент – тоска зеленая.
– Нет, вовсе нет.
– Думаешь-думаешь.
– Не, не, совсем нет, – отвечаю я. – Я просто не очень хорошо понимаю, что это. И к тому же меня это мало волнует. Потому что это тоска зеленая.
– Придурок! – говорит Джо, но в ее тоне нет раздражения или недовольства. – Ладно, твоя очередь. Что прикольного в Брит Минз?
Я нахожу очередную гайку и накручиваю ее на болт. Она идеально подходит. Это не просто так. И Брит не просто так. Я удовлетворенно вздыхаю и начинаю:
– Ну, во‐первых, она просто красотка.
– Бла-бла-бла, – отвечает Джо.
– Она умная, ее волнуют вопросы экологии, она интересуется биологией и все такое. А если чуть глубже…
– Это ты про анал?
Я фыркаю, а потом продолжаю:
– Я ей очень нравлюсь, и она мне очень нравится. Ничего особенного, да?
– Но ты не можешь рассказать о ваших отношениях своим родителям?
– Бли-и-ин, ну вот зачем ты об этом?
– Извини. Просто устала разрываться между тем, чего хотят родители, и тем, чего хочу я.
– Да ладно.
Джо садится, чтобы видеть меня.
– Нет, правда извини.
Мы смотрим друг на друга. У нее проблемы с китайским бойфрендом, у меня – с белой девушкой.
Я думаю о Ханне. Стоил ли Майзл проблем с родителями? Может, она каждую ночь рыдает в его объятьях из‐за того, что мама с папой вычеркнули ее из своей жизни? А может, Ханна смирилась с этой ситуацией. Может, она вышла из пузыря и, перед тем как уйти, пнула его с такой силой, что он лопнул. Я пытаюсь представить себе будущее Ханны. Приедут ли родители на новоселье, когда она купит свой первый дом? Приедут ли они в роддом, когда она родит первенца? А Майлз, этот бедняга, что он будет чувствовать через несколько лет?
Вряд ли Ханну ждет что‐то хорошее. Крайне маловероятно. Она навсегда застряла между двумя мирами, в лимбе, который гораздо глубже моего. Я чувствую, что глаза жгут наворачивающиеся слезы. Я начинаю быстро моргать. Мне хочется подняться в воздух, и я хватаюсь за ворс ковра, чтобы не улететь.
Что думает Ханна о наших родителях? Они ее любят, и она любит их и ничего не может с этим поделать, но мама с папой не хотят ее видеть. Наши родители сделали свой выбор и выбрали янтарный пузырь. Господи, Ханна, правильное ли решение ты приняла? Неужели мне тоже предстоит выбирать?
Оттого что в нашем мире существует необходимость выбирать в такой ситуации, мне хочется раскатать его в лепешку. Есть только я и Ханна. Род Ли заканчивается на нас с ней.
Я делаю глубокий вдох. Джо не заметила моих слез. Пока она смотрит в другую строну, я быстро вытираю глаза большими пальцами. Я знаю, что эту проблему создали не мы, лимбийцы. Эту проблему создали наши родители. Наши родители делают вид, что они живут где‐то еще, но не в Америке. И тут у меня появляется одна идея.
– Хм, – только и говорю я. – Хм…
– Что?
– Слушай, – делаю я глубокий вдох, – у меня появилась одна мысль…
– Какая? – интересуется Джо.
– Она очень странная.
– Это меня не пугает.
– Ну хорошо, – говорю я, глядя ей в глаза. – Я хочу сделать тебе предложение.
– Хм? – она вопросительно мычит.
Я выстукиваю дробь пальцами на коленке.
– У тебя проблемы с китайским бойфрендом. У меня проблемы с белой девушкой. А у наших родителей в мировоззрении есть чудовищного размера слабое место. Расистское слабое место. Что, если мы извлечем из этого выгоду?
Джо поднимает брови.
– Что ты имеешь в виду? – Она произносит эту фразу не как вопрос, а как утверждение.
– Я предлагаю следующее. – Я делаю глубокий вздох и задерживаю дыхание. – Давай сделаем вид, что мы встречаемся.
Она смотрит на меня с недоумением. Я ерзаю на месте.
– Мы сделаем вид, что мы вместе. И начнем ходить на свидания. Наши родители будут этому бесконечно рады, и они позволят нам видеться так часто, как мы захотим. Школьные праздники, каникулы – когда угодно. Только во время этих свиданий…
Джо округляет глаза:
– …мы будем встречаться с тем человеком, в которого влюблены.
Я повторяю жест Ву:
– Точняк.
На губах Джо появляется улыбка, она становится все шире и шире, и вот наконец Джо начинает хохотать, как целая армия белок. Она смеется и не может остановиться. Когда Джо успокаивается, я замечаю, что на первом этаже все притихли. Наши родители прислушиваются к тому, что происходит у нас.