– Мне интересно,– грубо ответил он.
– Как тебя зовут?
– Николас.
И почему не Никита, например?
– Очень приятно, Николас. Меня можешь звать Ал. Я могу называть тебя Ник?
– Как хочешь.
– Знаешь, здесь нечего смотреть. Не для детей место.
И почему сестры им не занялись?
– И почему же? Мне нравиться. Я даже в операционной был. За хирургом стоял. Он бабушку резал.
Черта с два! Даже я еще не был в операционной!
– И трупы видел. У вас старик на втором этаже умер. Его в морг везли – такой бледный был.
И снова черт! Даже я еще трупов не видел!
Очень странно…
И вот он посмотрел на меня своими большими глазами и сказал то, чего я ожидал услышать меньше всего:
– Ничего странного нет. Мне просто нравиться. И это не повод считать меня ненормальным. Ты же сам в медицину пошел. Ты такой же, как я… вернее – нет. Хуже немного…
Да что он о себе возомнил?!
– Что с твоей мамой?
И сокрушительный ответ ребенка:
– Рак. Она умрет скоро.
– Она тебе так и сказала? Ты знаешь, что это?
– Нет, она мне не говорила.
– Но как ты узнал?
– Врачи так думают.
Проклятье! Они не могли такое сказать при ребенке!
Что-то здесь не так…
– Идем.
– Никуда я с тобой не пойду!
– Я сказал – пошли! Нужно найти твою маму!
– Нет!
– Ник!
Но он не отреагировал.
Проклятый ребенок!
Начинаю детей любить все меньше…
– Николас, мы должны идти. Тебя мама ждет.
– Не ждет. Она меня даже не знает.
– О чем это ты?
Но он не ответил.
– Ник…
Я сел рядом с ним.
– У нее редкая форма Альцгеймера. Передается генетически. У меня тоже такое будет к тридцати годам. Она меня не помнит. Совсем.
Как он все?..
У меня ничего не укладывалось в голове!
– Идем, раз хочешь меня к ней отвести.
И мы спокойно спустились на первый этаж. Там я встретил Крис, которая уже собралась уходить.
– Ал, ты…
– Можешь меня подождать? Мне нужно закончить одно дело…
– Конечно! Я на улице.
– Хорошо.
Мы с Ником шли мимо пациентов приемного покоя. Потом остановились у рентген кабинета. Как раз двери открылись и на инвалидном кресле вывезли женщину – ужасно худую и с растрепанными светлыми волосами. Она сияющими глазами смотрела на Ника.
– Какой красивый мальчик!
А потом медсестра ее куда-то увезла.
Ник печально смотрел вдаль. По его щеке потекла слеза. Он быстро вытер ее.
– Это моя мама,– сказал он.
И что делать? Как ему помочь? Кого звать?
Никого тут не позовешь.
Ничего не сделаешь…
Но ему нужно где-то жить, что-то есть… Кто-то должен его воспитывать!
– Не беспокойся так обо мне,– сказал он,– я справлюсь.
Да что же он за…
– Я мысли читаю…
И все взорвалось!
Мое сознание улетело.
Ничего не поддавалось анализу!
Врачи не говорили про рак вслух. Он лишь слышал их мысли. Ник дословно сказал, что врачи так думают. Он не говорил о том, что они так говорят.
Как же я сглупил!
– Научишь меня делать то, что умеешь?– он развернулся и посмотрел на меня.
Я еще сам толком ничего не умею!
– Понятно… тоже новичок. Ничего – будем учиться вместе.
Ну и ребенок!
– Ник, ты…
– Все в порядке. Можешь ничего не говорить. Я все сделаю сам.
Нет, не сам!
– Сам!
И так он громко это крикнул, что все в холле посмотрели на нас.
– Тише, Ник, идем…
Я отвел его в маленький подвал, где переодевались все студенты-практиканты.
Я быстро переоделся в джинсы и куртку, спрятав халат, костюм и сменную обувь в рюкзак.
– Что ты хочешь?
– Показать тебя кое-кому.
Элис. Она мне нужна!
– Я не хочу!– резко ответил Ник.
– Ты еще ребенок, у тебя нет права так решать.
– Не смеши меня!
И я разозлился не на шутку!
– Идем!– рявкнул я.
Я взял Ника за руку, и мы вышли на улицу. Тут нас уже ждала Крис.
– Ал, ты так… Это он? Что случилось?
– Долго рассказывать. Можно сказать, что он…
– Потерялся,– закончил за меня Ник.
– Но он же ждал свою маму!– Крис все помнила.
– Соврал,– отрезал я.
И с полным отчаянием и сожалением Крис посмотрела на мальчика.
На лице Ника появилась странная улыбка. Он что-то знал. Он читал ее мысли!
А чем я хуже? Сейчас замедлю время и залезу ей в голову! Или еще лучше – к нему! Там интереснее…
Но нет! Ник читал мысли просто так. Ему не требовалось много времени. Один только взгляд на человека.
Это его прикладной материал.
Он должен быть обучен.
– Нужно идти,– сказал я.
Я взял Ника за руку, и мы втроем двинулись к выходу за территорию стационара.
Нужно придумать, что с ним делать. Отдать Элис, и пусть она разбирается! Вот что!