Я очень надеялся, что господин Гримальди – мудрый человек – сможет мне все объяснить.
Эта встреча была сугубо личной. Мы встретились наедине на площади закрытых фонтанов.
Я сел на одну из скамеек и стал дожидаться его. Наконец в толпе появилась фигура старца с тростью и завязанными глазами, которая медленно приближалась ко мне.
Это он!
Я быстро вскочил со скамейки и направился навстречу господину Гримальди, чтобы помочь ему дойти.
– Здравствуйте, господин Гримальди! Я рад вас видеть! Позвольте помочь.
– И я рад встречи с вами, мой мальчик! Да, да… спасибо…
Я взял господина Гримальди под другую руку, и мы направились на скамейку, где я только что сидел.
– Как там Ник?
– О, замечательно! Спасибо, что спросил. Такой замечательный парнишка! Люблю его. Его все любят.
Мы наконец сели.
– Ох, вот так! – выдохнул господин Гримальди, устроившись удобнее. – Хорошо…
Одно только присутствие господина Гримальди вызывало теплую улыбку – такой он был приятный.
– Я хотел вас кое о чем спросить, сер…
– Так спрашивайте, мой мальчик, спрашивайте! Я за этим и пришел.
– Я вам очень благодарен за это.
– Да чего там! Сам рад выбраться… Там в комитете такой – извини меня, конечно, – срач твориться, честное слово! Цапают друг друга, как кошки!
– Это из-за Марселя?
– В целом и в общем да…
Но я не хотел говорить о нем. Есть другое.
– Господин Гримальди…
– Слушаю!
– От чего зависит прикладной материал?
– Хм… подробнее, юноша!
– Я имел в виду… Может он быть с чем-то связан. И почем он может исчезнуть вовсе?
Господин Гримальди задумался.
– Знаешь… Прикладной материал кому-то дается с рождения, а кто-то его приобретает.
Этого я не знал.
– Почему человек может лишиться своего прикладного материала? – спросил я.
– Значит, произошло то событие или явление, с чем этот материал связан.
– И что же это?
– Ты хочешь поговорить об источниках?
О чем, о чем?
– Источники? – переспросил я.
– Да,– кивнул господин Гримальди,– источник – это событий или явление, которое призрачной нитью связан с талантом прыгающего. Механизм события может запуститься, а может и не запуститься… Но если это случиться, то человек безвозвратно потеряет свой прикладной материал.
– И какие же бывают источники?
– Да, самые разные! И важно одно – ты никогда или почти никогда не узнаешь, какой у тебя источник, пока не лишишься прикладного материала.
Вот оно как…
Так значит…
– Господин Гримальди, я лишился своего прикладного материала, как только встретился с возлюбленной в реальной жизни. До этого мы встречались только во снах.
– Да, это и был твой источник, а именно событие. Какое? Встреча с твоей возлюбленной.
– Как только я уехал, у нее открылся ее прикладной материал. Второй.
– Второй прикладной материал?
– Да, сер. Первый был у нас одинаковый – мы видели друг друга во снах. А теперь она чувствует все то, что чувствую я – все мои эмоции – на расстоянии.
– Интересно…
– Значит, когда мы снова встретимся, она лишится своего таланта.
– Полагаю, что так оно и будет.
Я задумался…
Об этом я еще никогда не задумывался!
– А как вы, господин Гримальди? Вы знаете, свой источник? Просите за нескромный вопрос.
– Что ж, вы правы – вопрос действительно нескромный, но вы также правы в том, что да – я знаю свой источник, и надеюсь, что никогда не запущу механизм.
Интересно.
– Видишь ли,– продолжил он,– я стал видеть эмоции и чувства людей, как только лишился зрения в измерении Хаоса. Серфер… Помнишь мы говорили о нем?
Кивнул.
– Отняв у меня зрение, он наделил меня прикладным материалом, за что я отчасти ему благодарен. Никогда не знаешь, чего он тебе желает на самом деле – зла или поддержки.
– Выходит, что, если вы каким-то образом вернете себе зрение, пусть даже и оперативным путем, то лишитесь своего таланта.
– Да, ты прав – так оно и будет.
И мой новый вопрос:
– А какой прикладной материал у леди Анны?
– Ох, нет… такую информацию я разглашать права не имею – ты уж прости.
Я понимающе кивнул.
– Дело в том, что мой ученик… Это она. Она только что сдала на отлично свой экзамен.
– Правда? Я поздравляю тебя, учитель! И передай ей мои поздравления. Когда мы ее увидим?
– Думаю, завтра же…
– Жду с нетерпением.
– Так вот… Ее талант слабеет во время месячных. Когда это заканчивается, он снова наполняется силой.
– Крайне необычно! Но тебе не стоило говорить мне о таких интимных вещах без ее позволения.