Генри внутренне возликовал. Женский след в деле был им ожидаем, а социальное положение и возраст этой женщины только усиливали подозрения.
— Значит, ей сейчас около шестидесяти лет? — уточнил он.
— Ага, — кивнул старик. — Но она не такая развалина, как я. И, говорят, до сих пор пользуется молодыми постельными грелками.
Старик захихикал и закашлялся. А подозрения Генри после его слов превратились в уверенность.
— Мистер Флетчер, а где живет эта Бесс из Хардвика?
— Домов-то у неё в Лондоне хватает, но, скорее всего, она безотлучно при королеве находится. Так что если она тебе нужна, ищи её в Хэмптон-Корт.
Конюший графини Шрусбери одним свои видом внушал уважение. Высокий, широкоплечий, с огромными сильными ручищами. На его фоне Генри сам себе казался сопляком. Впрочем, таким он казался и самому конюшему, так что тот ни на мгновение не усомнился, что Генри — посыльный от Саттона.
Ещё по пути в Хемптон-Корт Генри решил использовать имя Саттона как пробирный камень для определения лиц, замешанных в преступление. Ибо не замешанным было глубоко наплевать на существование какого-то актера, и они не должны были знать о его смерти. Именно таким несведущим оказался конюший графини. Генри Рэй передал привет от Саттона и извинился за то, что не тот не смог прибыть вчера. Генри брякнул это наугад, и, убедившись, что не ошибся, принялся развивать тему далее.
— Извиняется он, — пророкотал конюший, всем своим видом давая понять, что устных извинений тут недостаточно. — Я этого сопляка прождал больше часа у «Дубового бочонка». Больше часа я был рядом с пабом и не мог отойти и пропустить кружку. Так что твоего дружка как-нибудь выкину на полдороги до Лондона за это, пусть он так и знает!
Генри мысленно возблагодарил свою интуицию за то, что еще перед отплытием вверх по Темзе, к королевской резиденции, догадался купить бутылку бренди в таверне у Лондонского моста. Теперь он мог с поклоном передать её, как бы от Саттона, кучеру и в высокопарных и величавых выражениях высказать всю глубину раскаяния своего друга и его надежду на прощение.
При виде выпивки лицо здоровяка расплылось в предвкушающей улыбке.
— Вот ведь, ушлая зараза этот красавчик, — сказал он, лаская темную зелень стекла своими заскорузлыми пальцами. — То-то же он сумел втереться в доверие к Бесс и заполучить место учителя флейты для мисс Арабеллы. Хотя желающих поучить её игре на флейте, особенно на кожаной, — блудливо подмигнул кучер, — в Англии полным-полно.
И он громогласно захохотал над своей шуткой, затем, откупорив бутылку, сделал огромный глоток. Пока он наслаждался огненным потоком, пронесшимся по внутренностям, и волной начавшихся ощущений, Генри лихорадочно обдумывал сказанное.
В деле появилась еще одна женщина, а значит, все сразу становилось сложнее. Призвав на помощь все свои актерские способности, он начал осторожно прощупывать почву:
— Да простит уважаемый сэр мое глубокое невежество, но кто такая эта девица Арабелла, столь притягательная для многих?
Кучер, не отвлекаясь от поисков чего-нибудь съестного у себя в ларе под крышкой каретного сиденья, глянул на него снисходительно, как на деревенского дурачка, и пояснил:
— Арабелла — это одна из внучек графини. Отец её, Чарльз Стюарт, умер, когда дочке был годик. А потом отошла и мать. Вокруг того, кто будет опекуном над маленькой Стюарт, много возни было. Очень хотел прибрать её к рукам наш лорд-казначей, но королева отдала девочку под опеку родной бабке, то есть моей хозяйке, и теперь девка ждет выгодной партии. Но, в отличие от прочих невест, Арабелла в качестве приданого может получить трон Англии. Она же Стюарт, как-никак.
Конюший, наконец, нашел то, что искал, и воздвигся на сиденье с палкой копченой колбасы в одной руке и пузатой бутылкой в другой, как монарх с державой и скипетром. Сделав ещё один глоток, он с удовольствием закусил и, дирижируя копченостью, продолжил открывать благодарному слушателю тайны двора.
— Королева наша все-таки уже не девочка, — чуть понизив голос, сказал он, — а прямого наследника по линии Тюдоров нет и уже не будет. Так что прямые права на трон остаются только у Стюартов. Часть придворных вьются над Арабеллой как коршуны над голубицей, видно метят, бестии, на место короля-консорта или хотя бы повертеть молодой девкой, случись ей взойти на престол. А другая часть — за Якова Шотландского… — кучер отхлебнул еще. — Я бы, малой, на них поставил. Те посильнее будут. У них теперь за главного сам лорд-казначей Уильям Сесил. Хоть сама королева Якова и недолюбливает. Так что интриг там, — конюший махнул колбасой в сторону королевского замка, — предостаточно.