Густаво заворожено смотрел на кузена — озвученное выглядело…масштабно, как минимум. Впрочем, в отсутствии амбиций заподозрить Пабло Эскобара было сложно. Парень еще в детстве говорил, что заработает миллион долларов до того, как ему исполнится двадцать пять лет. Справился к двадцати двум, если не раньше.
— Начнем с создания инвестиционного холдинга, который возглавлю я. Одновременно создадим банк и строительную компанию. Будем заниматься девелопментом уже по-настоящему. Банк возглавишь ты, насчет строительной компании я пока еще думаю. И еще: начни скупать землю в Картахене и окрестностях, и на Провиденсии. Поближе к побережью, максимально близко. Будем строить там курорты. Отели, казино и клубы помогут нам первое время. Через них протаскивать наличку проще всего.
— Не уверен, что мы сходу найдем столько людей, чтобы всем этим заниматься, Пабло, — Гавириа сходу прикинул, как много всего надо будет организовывать. Работой просто завалит.
— Мы начинаем с мелочей, hermano, с самого необходимого. Часть возьмет на себя Роберто, — оставить старшего брата в стороне Пабло попросту не мог, тем более что значительную часть финансовых операций он уже на себе тащил.
— Ничего себе мелочи, — пробормотал Гавириа.
— Они самые, дружище, — Эскобар усмехнулся. — За следующий десяток лет нам надо сделать в разы больше, чем я озвучил. Радуйся, что далеко не всем этим будешь заниматься ты.
— Мда уж…
Простые парни из нижних слоев Медельина — кто бы мог подумать, что они всерьез будут обсуждать такое. Нет, они, конечно, далеко ушли от пацанов, игравших в футбол старыми вещами, свернутыми в мяч и замотанными в пакет, но такое… Это был настоящий шаг в элиту по меньшей мере страны.
Гавириа потер виски и решительно вскинул голову. Эскобар смотрел прямо на него своим фирменным жестким взглядом.
— Я согласен, Пабло. Я с тобой, как и всегда. До конца.
Густаво первым протянул кузену руку. Тот, однако, не стал ее пожимать, а дернул друга на себя, крепко его обняв.
— До конца, hermano. Каким бы он ни был.
Два часа спустя они ужинали на свежем воздухе, все еще обсуждая детали. Мария удалилась к сыну, так что можно было поговорить о делах.
— Есть еще кое-что, Густаво, — промокнув рот салфеткой, Эскобар, налил себе кофе и откинулся на спинку стула. — Давай наращивать объемы операций и начинать делать закладки в Штатах.
— Что ты имеешь ввиду?
— Нам пора внедрять своих людей в американскую полицию, в УБН и ФБР, — Эскобар усмехнулся. — Готов поспорить, что о таком они даже не думают. Никто не думает.
— Хочешь купить там кого-то? Так мы уже начали… — Гавириа не понял.
— О, нет. Я тут придумал идею поинтереснее. Мы будем находить ребят, у которых все в жизни не очень. Будем им помогать, а параллельно я займусь промывкой им мозгов — есть у меня пара мыслей на этот счет. А потом будем отправлять их устраиваться туда, в силовые структуры. Полицейские академии, Квантико… И будем их использовать, чтобы сдавать своих врагов. Иногда какие-то незначительные свои грузы. Что приведет… — Эскобар замолк и многозначительно посмотрел на кузена.
— … к тому, что наших людей будут повышать? — предположил Гавириа.
— В том числе. Пока что на трафик кокаина смотрят спустя рукава, ты и сам знаешь статистику потерь, — и действительно, текущие маршруты доставки работали на все сто процентов, теряя лишь отдельные грузы. УБН до сих пор охотилось в основном за марихуаной, еще не видя в белом порошке особой угрозы. — А в будущем так легко точно не будет. Рано или поздно проблемы появятся, и нам будет максимально полезно к этому моменту иметь своих людей глубоко внутри. Это будет не завтра и не через год. Но будет. И мы будем готовы.
Гавириа в очередной раз восхитился кузеном. Тот всегда отличался амбициозностью, не боялся рисковать, не боялся идти в драку. Всегда, с детства: даже когда еще совсем ребенком швырял камни в машину с полицейскими, что забрали у них их самодельный мяч…Но эту его сторону — сторону настоящего уже не тактика, но стратега, он видел впервые.
Здесь, за овальным столом из эбенового дерева, сидел будущий король — и не Медельина, но, как минимум, Колумбии. Гавириа понимал, что с каждой компанией, которую будет заливать кокаиновыми деньгами Пабло, его будет все сложнее и сложнее свалить. Хотя, конечно, мишень он на себе нарисует знатную.
Эскобар допил кофе и поставил белоснежную фарфоровую чашку на стол. После чего встал и, потянувшись, произнес:
— Пойдем в кабинет, hermano. У меня есть несколько набросков, которые тебе помогут.