– Чертовски плохо, – ответил раненый. – Что будет с моим коленом?
– Сейчас мы вызовем «Скорую помощь», – сказал Трэгг и кивнул одному из своих спутников. Затем повернулся к Мейсону: – Наша вина в том, что мы не приехали раньше. Меня не было. Когда я вернулся, Холкомб рассказал мне о вашем телефонном звонке. Он был убежден в том, что проявил дьявольскую проницательность, его аж распирало от гордости. Он думал, что вы хотите заманить его в ловушку, чтобы сделать рекламу какой-то своей теории.
– Знаю.
– Собственно, нет ничего удивительного в его поведении, – бросил Трэгг, после чего снова обратился к Бартслеру: – Вы можете рассказать нам, что здесь произошло?
Раненый протянул пустую рюмку Мейсону.
– Гленмору кто-то позвонил из города, – начал Бартслер. – Я слышал, как они разговаривали, он явно нервничал. Вскоре после этого я хотел куда-то позвонить, но в трубке была кладбищенская тишина. Меня это удивило. Я осмотрел шнур и увидел, что он перерезан. Что-то меня ткнуло под ребра, и я достал из стола свой револьвер. Но я подозревал не Гленмора, а свою жену. Вскоре после этого в комнату вошел Фрэнк. Он что-то сказал и остановился за моим креслом. Сам не знаю, что пробудило мою чуткость, но я посмотрел в зеркало и увидел, что он держит в руке пистолет. Я бросился на пол, одновременно стараясь выхватить из кармана пистолет, а Фрэнк выстрелил. Пуля попала мне в колено и пригвоздила к полу. Мне не удалось вытащить револьвер, и я был в полной власти Гленмора. Я видел, как он в меня целится, в глазах у него была жажда убийства. В этот момент раздался звук сирены и визг шин на повороте. Это застало его врасплох. Он оглянулся через плечо и быстро выстрелил. Я отчаянно увернулся, пуля свистнула у моего уха и попала в пол. Еще немного – и мне был бы конец. Одновременно мне удалось вытащить наконец револьвер, и Фрэнк, увидев это, бросился бежать. В дверях он обернулся, и мы выстрелили друг в друга одновременно. Не знаю, попал ли я в него. Я по инерции повторно выстрелил, когда он поворачивался, и на этот раз, пожалуй, попал в него, потому что он покачнулся и оперся о фрамугу двери. Он ответил еще одним выстрелом. Я был почти без сознания от боли и шока. Помню, что услышал топот подбегающих людей и потерял сознание. Это все. Но откуда здесь появились вы, мистер Мейсон?
– В конце концов я догадался, как было дело, – ответил Мейсон. – Я знал, что Милдред Дэнвил похитила у Элен Бартслер ребенка и где-то его спрятала. У меня были основания предполагать, что она отдала его под опеку миссис Кэннард. А та пришла сюда в тот вечер, когда у Дианы было приключение с Карлом.
– Но миссис Кэннард пришла предложить мне шахту.
– С этим она пришла к вам в кабинет. Но началось с того, что поведение Милдред вызвало у нее подозрения. Она знала, что мальчика зовут Роберт Бартслер. Заглянув в телефонный справочник, она нашла ваш номер и позвонила. Трубку взял Фрэнк Гленмор. Она сказала, что некая Милдред Дэнвил отдала ей под опеку мальчика по имени Роберт Бартслер, и спросила, не скрывается ли за этим что-нибудь. Гленмор с ходу разобрался в ситуации и мгновенно провел расчет. Если бы он получил ребенка в свои руки, то у него бы оказалось мощное средство воздействия на вас, мистер Бартслер. Может быть, он уже знал, что дело идет к бракоразводному процессу, и собирался шантажировать вас тем, что отдаст ребенка тому, кто больше заплатит. Не знаю, я недостаточно в курсе ваших семейных отношений. Но ясно, к чему он стремился. Он велел миссис Кэннард приехать. Он только не предвидел, что будет открывать ей дверь при свидетелях. Миссис Кэннард спросила в присутствии Дианы о мистере Бартслере, поэтому он выкрутился упоминанием о шахте. Он увел миссис Кэннард в свою комнату, они подробно обговорили дело и сторговались. Потом он привел ее к вам, мистер Бартслер, уже основательно проинструктированную о том, что она должна говорить. Впрочем, вероятно, большей частью говорил он сам?
– Вы угадали. Но что с моим внуком, Мейсон? Вы его нашли?
– Всему свое время, дойдем и до этого. Я хочу выяснить все обстоятельства, пользуясь присутствием лейтенанта Трэгга. По правде говоря, я должен был бы догадаться обо всем гораздо раньше. Как вы помните, Гленмор утверждал, что разговаривал с миссис Кэннард всего несколько минут. Тем не менее известно, что она провела в доме не менее сорока пяти минут, если не больше. А так как вы разговаривали с ней только пять или десять минут, ясно, что Гленмор должен был беседовать с ней значительно дольше. Не знаю, к каким договоренностям они пришли, во всяком случае, Гленмор своего добился. Он имел вас в руках.