Джонсон в немом ужасе смотрел на корчащихся в огне и льдах женщин. Сатана повлёк его дальше.
— А вот здесь у нас одна из преисподних Тибета. Обратите внимание на тибетских чертей — совершенно не похожи на европейских — скорее, на китайских или японских.
Они подошли к одинокому человеку, который карабкался на крутой горный склон с огромным валуном на плече.
— Это уже ад из числа древнегреческих. Сизифовы муки. Каменюку надо втащить на гору. Когда осуждённый добирается до вершины, чертёнок толкает камень, и тот катится вниз. Тогда бедняга возвращается вниз и начинает всё заново.
Босс привёл Джонсона в подобие гостиной, где возлежали в шезлонгах полуобнажённые дамы. Увидев гостей, они призывно замахали руками и стали посылать воздушные поцелуи.
— Женщин, которые не желают перевоспитываться, мы обучаем ремеслу суккубов. Иногда выпадает шанс отправить дамочку обратно на Землю, где она с упоением устраивает мужчинам адскую жизнь — пока не появится какой-нибудь заклинатель и не изгонит её восвояси. Теперь сюда.
Они добрались до равнины с могильными холмиками.
— Погребальные поля, — объяснил Сатана. — Здесь зарыто множество мертвецов. Точнее, живых мертвецов. Мы закапываем их не слишком глубоко, да и почва песчаная, так что они легко могут выбраться наружу. На вид ребята не слишком приятные. Но, чёрт возьми, мы же не собираемся устраивать конкурс красоты! Вампиры, правда, попадаются очень даже ничего себе. Но мы обязаны наделять каждого хотя бы одной уродливой чертой, чтобы понимающий человек сразу мог понять, с кем имеет дело. Смотрите: слева от вас упыри! У них неважно с чувством равновесия, зато они невероятно сильные. Бывает, натравим на упыря псов-демонов и держим пари, как долго он протянет. Вы бы удивились, узнав, сколько собак мы так потеряли.
— Не сомневаюсь, — пробормотал Джонсон.
— А вон там зомби, — продолжал босс. — Тихая братия. Тоже довольно неловкие и с трудом держат равновесие. Вечно падают обратно в могилы. Поразительно, сколь неуклюжи некоторые разновидности живых мертвецов!
Он пронзил Джонсона таким взглядом, что космонавта пробрала дрожь.
— А теперь, думаю, пора завершить экскурсию и вернуться к вашему вопросу, — произнёс босс. — Кто вы такой? Инспектор? Что это за профессия? Ага, понял: вы осматриваете местность и делаете выводы, на основе которых решаете, как быть дальше. Вот только зачем? У вас целая планета — прилетайте, расселяйтесь. Но вы, люди, как я слышал, любите дотошность и аккуратность. Значит ли это, что основная экспедиция прибудет всё-таки вовремя?
Джонсон прочистил горло:
— Она… будет здесь через неделю.
— Ну, это лучше, чем я думал. За неделю мы успеем смотаться. И как следует за собой убрать.
Джонсон задумался: а не значит ли это, что и его самого уберут?
— Не беспокойтесь, мы оставим вас в живых. — Босс небрежно взмахнул рукой. — Говоря откровенно, мы хотели бы вас убить. Но есть закон, по которому никого нельзя забирать прежде времени.
Джонсон тайком перевёл дух.
— В обычных обстоятельствах я бы рискнул, — заметил босс. — Но люди собираются занять другую планету, и это важный исторический момент. Он значительнее вторжения греков в Трою, важнее, чем поход монголов на Вену, масштабнее разграбления Рима готами. Это веха в истории человечества. Так что всё будет чертовски тщательно контролироваться. Силы добра начеку. Если вы исчезнете по нашей вине, они об этом пронюхают, и тогда нам, чертям, это дьявольски дорого обойдётся.
Сатана постучал по губам костяшкой пальца. Затем медленно проговорил:
— Но как мы можем поверить, что вы ничего не расскажете? Это проблема. Ладно, я решаю вас подкупить, если вы, конечно, продаётесь.
Понимая, в чём состоит альтернатива, Джонсон поспешно заверил:
— Я продаюсь.
— Рад это слышать. Мистер Джонсон, вы женаты?
— Нет. Операция очень рискованная, для неё выбирали холостяка.
Босс хихикнул:
— Они даже не представляют, насколько рискованная. Ладно, давайте посмотрим, пройдёт ли у нас этот фокус. Елена, выходи!
Медная узорчатая дверь открылась, и вошла женщина. Она была одета в простую греческую тунику, на голове — венок из полевых цветов. Благодаря чудесному сочетанию пропорций её лицо воплощало суть совершенной женственности. А фигура… о ней невозможно сообщить ничего, что не показалось бы непристойностью. Попросту говоря, это была самая желанная женщина на свете.