Было известно, что после полета «Норвегии» он поссорился с Амундсеном. Уже одно это бросало на него тень. Из-за чего могла произойти ссора? Наверное, Нобиле завидовал Амундсену.
Перед полетом «Норвегии» тот сам великодушно предложил Нобиле пост капитана, хотя опытные воздушные навигаторы, притом знакомые с Арктикой, были и среди норвежцев. Нобиле же набрал команду «Италии» преимущественно из итальянцев. Он сделал исключение лишь для двух человек. В помощь итальянскому ученому Понтремоли пригласил крупного чешского физика Бегоунека. Вторым был швед Мальмгрен, который проявил себя исключительно способным метеорологом во время полета «Норвегии». В Италии не нашлось кандидата, хотя бы приблизительно равного ему.
Муссолини, по слухам, был недоволен выбором Нобиле, но тот убедил «дуче» (вождя), что в Арктике, этой кухне погоды, без хорошего метеоролога на борту риск увеличивается вдвое, втрое.
После двух пробных полетов со Шпицбергена «Италия» стартовала к полюсу. Наполненная легким газом полужесткая оболочка уносила две гондолы, поддерживаемые стальными канатами. В них находилось шестнадцать человек.
Погода была сравнительно неустойчивой. «Италия» медленно продвигалась на север. Дул резкий ветер. Когда дирижабль достиг Северного полюса, началась заранее продуманная торжественная церемония. Помимо флагов Италии и города Турина, откуда дирижабль отправился в рейс, серая равнина льдов должна была принять осторожно спускаемый на длинном тросе тяжелый дубовый крест. Его освятил сам папа римский.
Помню, всех нас особенно возмущало упоминание об этой церемонии. Рвет ветер, дорога каждая минута, надо немедля спешить назад, а «Италия» два часа кружилась над полюсом! Рисковать всем ради дубового креста! Зачем вообще нужно было тащить эту тяжесть на дирижабле, где стараются не брать с собой ничего лишнего?
На обратном пути от полюса «Италия» внезапно замолкла. Ни сигнала тревоги, ни координат того места, где дирижаблю, видимо, стала угрожать какая-то неведомая опасность.
Что могло случиться?
Удар о лед, внезапный и неотвратимый? Или взорвались моторы, и дирижабль рухнул, объятый пламенем, не успев послать в эфир SOS, три буквы международного сигнала бедствия?
Как я уже говорил, мне хочется правдиво передать свое живое ощущение тех дней. Конечно, у нас много говорили о Нобиле и его исчезновении. Но без большого сочувствия. Все-таки беда случилась с фашистом. Хотя фашисты в те годы еще не казались теми, кем они действительно были. Обычно перед началом сеансов в кино выступали куплетисты. Помню глупейшую песенку, которая начиналась словами: «Ходят по улицам фашисты, к дамам они пристают». А они в это время уже расправлялись с рабочими, с коммунистами, уже действовали фашистские трибуналы…
Да, не вызывал у нас особенного сочувствия фашистский генерал Умберто ди Винченцо Нобиле.
Что же случилось дальше, после того как радиолюбитель Николай Шмидт, поймав сигнал бедствия, встревожил мир?
Спасательные операции начались вслед за потерей связи с «Италией». Однако начались довольно вяло и без большой надежды на успех, поскольку не было известно, где искать и уцелел ли кто-либо при катастрофе.
Сигнал, пойманный советским радиолюбителем, подхлестнул всех. Установили связь с лагерем Нобиле. Выяснили первые подробности. «Италия» ударилась о лед. Один человек был убит, трое ранены. На месте катастрофы осталось девять аэронавтов. Судьба остальных, унесенных вместе со взмывшим после удара дирижаблем, неизвестна.
В спасательных операциях, кроме корабля «Читта ди Милано», приняли участие итальянские летчики Пенцо и Маддалена, а также отряд альпийских стрелков с собачьими упряжками. Утверждали, будто «дуче» сказал: итальянцев должны спасти только итальянцы и никто другой. Других было много — шхуны и китобойные суда, всего около двух десятков кораблей, в том числе крейсер и почти столько же аэропланов. Но все они действовали вразнобой.
И всюду говорили: «Где же Амундсен? Вот если бы он взял все в свои руки! Или Нансен? Больше некому».
Но Муссолини решительно не пожелал, чтобы какой-нибудь иностранец, тем более Амундсен, руководил спасением итальянцев.
А затем произошли два события, совершенно разные по значению, но навсегда наложившие отпечаток на трагедию «Италии».
Руал Амундсен на самолете «Латам» вылетел к лагерю итальянцев и пропал без вести.
Шведский летчик достиг места, где стояла красная палатка потерпевших аварию, сумел сесть на льдину и вывез единственного человека.