Из хижины доносились звуки музыки. Прежде чем влезть вверх по лестнице, Бансамму еще раз взглянул на свой дом. Он был погружен во тьму. Наверное, Сатханасаи уже легла спать.
Кинни внимательно следил за тем, как Бейтс выкладывал из своей парусиновой сумки умывальные принадлежности. Наконец он достал упакованный в пенопласт маленький флакон с прозрачной жидкостью.
Бейтс взял стаканы, поставил их на стол рядом с банками пива, открыл флакон и капнул несколько капель прозрачной жидкости в один из стаканов.
— Ты уверен, что эта штука сработает? — с сомнением спросил Кинни.
— Изготовлено для «Спешиал форсиз». Так что можешь не сомневаться, товар первоклассный. Он проспит двадцать четыре часа, как скунс[20].
Кинни осклабился.
— Столько времени не потребуется, ведь мы вылетаем в шесть.
Внизу послышался какой-то шорох, и в хижину вошел Бансамму. Старик приветливо кивнул американцам и сказал:
— Все в порядке.
Бейтс подошел к нему с наполненным до краев стаканом пива.
— О’кэй, Бансамму! По этому случаю надо утолить жажду баночкой «Сан Мигуэля».
Старик взял стакан и, как учили американские пилоты, выпил за их здоровье. В свою очередь, американцы также подняли стаканы, и Кинни не удержался от язвительного тоста:
— Итак, за благотворное действие прохладительных напитков!
Бейтс бросил на своего компаньона предостерегающий взгляд, но Бансамму пропустил эту фразу мимо ушей.
— Давай я налью еще, — сказал Бейтс и с открытой банкой подошел к Бансамму. Он налил в его стакан еще пива и внимательно взглянул в лицо старика, глаза которого уже начали смыкаться. Бейтс пододвинул ему стул, и Бансамму тяжело опустился на него. «В чем дело?.. Дьявольская усталость!.. Где мой стакан?..» — подумал старик и куда-то провалился.
Кинни поднял упавший на пол стакан, а Бейтс нагнулся к Бансамму. Он поднял за волосы бессильно склонившуюся на грудь голову и громко позвал:
— Эй, Бансамму! Что с тобой, старина?
Но старик молчал, губы его оставались неподвижными. Бейтс поднял сомкнутые веки Бансамму и взглянул на зрачки.
— Все! — лаконично констатировал он.
Кинни остолбенело стоял посреди комнаты со стаканом Бансамму в руке, пока Бейтс не крикнул на него:
— Сполосни стакан и быстро спустись в погреб.
— Пластиковый мешок может не выдержать, — выразил сомнение Кинни.
— Не говори ерунды, старик весит не более пятидесяти килограммов. Мешок выдержит.
— Ты уверен?
— Идиот! Ты что, никогда не летал на военных транспортных самолетах?
— Нет, не приходилось.
— Так вот, к твоему сведению, во время войны во Вьетнаме в таких мешках мы перевозили убитых.
Кинни молча взял лампу и полез в погреб.
С того момента как прибыл самолет, Сатханасаи внимательно следила за всем происходящим в деревне. Она видела, как бандиты из шайки Наутунга выгрузили из самолета ящики, а затем принесли из погреба Ло Вэна мешки с опиумом. После того как отряд шан ушел, Бансамму направился к пилотам. Еще некоторое время Сатханасаи напряженно смотрела через щель в стене, думая о том, что Бансамму не станет задерживаться у американцев долго. Это так же невежливо, как оставлять их одних, не узнав, как они устроились. Неожиданно ее мысли прервала появившаяся на пороге хижины Ло Вэна фигура пилота, который поспешно спустился по лестнице и полез в погреб. Сатханасаи насторожилась. Что он мог искать в пустом погребе? Ее недоумение еще больше усилилось, когда она увидела, что он понес в дом пустой пластиковый мешок. Мысли Сатханасаи разбегались, тело разламывалось от усталости, наконец так, сидя, она и заснула.
Когда девушка проснулась, было уже светло. Над плоскогорьем стлался тонкий слой тумана, постепенно рассеивавшийся в лучах восходящего солнца. Сатханасаи разбудил шум самолетных моторов. Значит, американцы собирались улетать. Но где же Бансамму?
Девушка осмотрела дом. Ничто не говорило о том, что Бансамму этой ночью был дома. Может, он остался в хижине Ло Вэна? Сатханасаи вышла из дома и увидела, как тяжелая серая птица, набирая скорость, катилась по плоскогорью.
Сатханасаи быстро вскарабкалась по лестнице в хижину Ло Вэна. Скатанные в рулон спальные мешки американцев небрежно валялись на лежанке Ло Вэна, вокруг в беспорядке стояло несколько пустых банок из-под пива, на грубо сколоченном бамбуковом столе были брошены остатки ужина. Бансамму нигде не было.
Тогда она побежала на другой конец деревни. В это время самолет оторвался от земли и стал набирать высоту. Когда девушка подбежала к плоскогорью, самолет уже скрылся в предрассветных сумерках, и лишь шум моторов, похожий на отдаленные раскаты грома, напоминал о нем. Не может быть, чтобы Бансамму ушел прямо отсюда на поля и не разбудил ее. Вчера он говорил ей, что собирается туда. Может, он там?