— Вы по делу?
— Я приехал просто так.
— Откуда, смею вас спросить?
— Издалека.
Кто готов очертя голову мчаться невесть куда, тот не придает значения бессмысленным мелочам. Весь предыдущий разговор Винца считал никчемушным.
— Ваше имя?
— Винценц Адамек. И еще я учусь на пана. — Винца улыбнулся, и уверенность дамы-охранительницы поколебалась. Она неопределенно скривила верхнюю губу. Ей могло быть как тридцать, так и пятьдесят. Все же скорее пятьдесят, если Мария ее дочь.
Дама пошла в дом походкой, какой привыкла ходить смолоду. А Винца подумал, что козел еще не самое большое несчастье в доме.
Мария прибежала запыхавшись, в дедероновом платье цвета морской волны, воздушном, нежном — только дунуть.
— Откуда ты взялся?!
— Да так. Уехать, что ли?
— Сумасшедшенький… Входи… Или нет, погоди секунду. Пусть тебя все как следует разглядят.
Винца окинул добродушным взглядом окна ближних домов. Занавески трепало сквознячком.
— Ты не забыла, что вечер у нас занят? — ласково напомнила Марии мать.
Мария досадливо отмахнулась и подмигнула Винце:
— Я вас познакомлю.
Винца мигнул в ответ. Еще несколько дней назад он тут же убежал бы, только волосы развевались бы.
— Это Винца Адамек. Мы дружим, ясно?
— Оч-чень приятно… Конечная.
Винце тоже было очень приятно.
Пан Конечный выразился несколько невнятно. Он сидел с рюмкой бехеровки в кресле перед телевизором и смотрел «Дикую Бару»[11]. Когда охотник наконец-то нежно поцеловал Бару перед пылающей часовней, пан Конечный спросил:
— Выпьете?
— Спасибо, — ответил Винца.
— Нет так нет.
— Видишь! — Пани Конечная показала на экран.
Охотник, красивым движением обняв Бару, уводил ее к сияющему горизонту. Рядом шла его лошадь.
— Для этого тебе понадобились бы охотник и лошадь.
Мария щелкнула выключателем телевизора.
— Ну, рассказывай, что у вас нового. Кто умер, кто женился? Он, когда ни приедет из дома, всегда-то у них кто-то умер.
— Ну что ты! — Пани Конечная вежливо наклонила голову. — А вот в газетах пишут, что в деревне чистый воздух.
— Хлеб убрали… — вмешался пан Конечный.
— Еще и не начинали.
— Дорогие, нам пора идти. Пан… Пан…
— Винценц.
— Пан Винценц извинит нас.
— Чего ему извинять? Он пойдет с нами.
— Но, Мария…
— Мы с ним можем пойти и одни!
— Будь добра, зайди в ванную, поможешь мне привести в порядок прическу.
Воздушная пани Конечная отшуршала, Мария со строптивым видом скатывала ковер.
— Ужасно, — пробасил пан Конечный. — Не понимаю, как можно добровольно войти в этот дом.
Винца чувствовал себя настолько в гостях, что добродушно кивал и с неизменной улыбкой воспринимал все, что видел и слышал.
— Но получится страшно неловко, когда ему придется самому заплатить за себя, — шипела пани Конечная в ванной. — Почему ты меня не предупредила, что кого-то ждешь?! Я могла бы приготовить бутерброды.
— Мама, мне просто стыдно тебя слушать!
В фойе ресторана дамы отлучились, чтобы снова привести себя в порядок. Пан Конечный и Винца смущенно рассматривали друг друга.
— Может, нам лучше войти?
— Вы не хотите их подождать?
— Понимаете, — пан Конечный в растерянности озирался. Он держался как агент, обнаруженный на маскараде в доме своего смертельного врага. — Видите ли, у нас существует такой… такой, ну, вроде… уговор. Нет, скорей игра… Однако я как-то не чувствую себя вполне компетентным посвящать вас в наши домашние дела.
— Что ж, я смиряюсь.
Пан Конечный энергично встряхивал головой.
Они сели за столик, засунутый в самый дальний угол, и пан Конечный заказал две порции сухого вина.
— Лучше чего-нибудь горячего.
— Принесите бутылку… Или лучше две.
— Сначала одну, потом другую, да? — Официант говорил, словно держал во рту кусочки льда.
Винца не отважился ему перечить.
— У меня… всего… двадцать крон. — Пан Конечный покраснел.
Как ни странно, Винца тоже.
— Не стоит об этом говорить. Раз уж я свалился вам на голову, вы мои гости.
— О-о-о, — пан Конечный даже захлебнулся. — Это надо сказать жене.
Пани Конечная бурно дебатировала с Марией. Судя по тому, как она размахивала руками, говорили они о чем-то важном. Мария упрямо мотала головой. Они шли через пустую еще площадку для танцев, и обе выглядели очень эффектно. В красноватом полумраке, в одинаковых платьях, они шли как две сестры. Пани Конечная села с краю, у самой площадки. Мария, не обращая на нее внимания, прошла дальше, за столик, скрытый позади мраморной колонны.
11