— Мы как королевские шуты, — заметил, один из актеров. — Развлекаем их по первому требованию, а в награду получаем объедки с королевского стола.
Нам было легко и приятно в обществе друг друга, в то же время постоянно прорывалась какая-то горькая интонация. Но свою профессию они любили беззаветно и были полны решимости оставаться актерами, несмотря ни на что. Они рассказывали мне о планах на будущее, о предстоящих постановках. Потом разговор снова вернулся к тому, что беспокоило их больше всего.
— Мы знаем, что вы встречаетесь со многими людьми в нашей стране, наверное, будете писать о своих впечатлениях. Мы хотим откровенно рассказать вам и о нашей жизни.
— О чем же именно?
— О том, какое жалкое существование нам приходится влачить. Мы все здесь настоящие рабы, друг. Вы знаете, что муравьи держат тлей, чтобы доить их. В ЮАР служитель муз с черной кожей та же тля. Если у тебя есть талант, этот талант выдаивается каким-нибудь белым мерзавцем, пока ты не упадешь в изнеможении. Так обстоят дела в нашей стране. Чернокожий не может самостоятельно вести переговоры с издателями, антрепренерами и им подобными, за него обязательно это должен делать белый. И ты становишься собственностью этого белого. Да, да, не думайте, что он представляет интересы художника, что он работает для него. Ничего подобного. Он становится хозяином. И он заказывает музыку. Он не помощник, он наниматель. Он платит тебе, сколько считает нужным. Черный вкалывает до седьмого пота, творит, пишет, ставит. Но в конце концов о нем даже не вспоминают. Белый хозяин берет с собой черного в Англию, Японию. Австралию. Потом кладет на свой текущий счет кругленькую сумму, а ты возвращаешься домой ни с чем.
Лица вокруг меня посуровели, ожесточились, рвалась наружу годами сдерживаемая ненависть.
— Ты пишешь книги, брат, и получаешь вознаграждение за свою работу. По твоим книгам делают фильмы, твое имя указывают в титрах, тебе платят деньги, ты имеешь возможность приехать к нам и поселиться в отеле вроде этого… А мы здесь ничтожество, дерьмо.
— Мы боремся за право выступать от своего имени, вести переговоры от своего имени, — с жаром заговорил другой. — В Иоганнесбурге наши братья объединились в организацию «Мдали». Задача ее — чтобы весь наш народ сам искал собственные таланты, развивал свое искусство, До сегодняшнего дня мы заботились только об одном — чтобы наши способности приметил белый человек и пожелал купить наше искусство. Мы хотим положить конец этой мерзости. Хотим нести наш талант и искусство нашему народу, живущему в гетто. И если то, что мы делаем, действительно настоящее искусство, пусть белый человек сам приходит к нам. В гетто. Пусть смотрит, как мы играем для нашего народа. И пусть уважает наш народ. Наше искусство и наш народ.
Вернувшись в Иоганнесбург, я принял приглашение встретиться с членами исполнительного комитета Христианской ассоциации женщин Соуэто. За мной заехали две женщины и по дороге к месту встречи показали мне часть Соуэто, которую я раньше не видел. Повсюду женщины, женщины с маленькими детьми. Поэтому-то их ассоциация так нужна Соуэто, пояснили мне.
— Каждый день, кроме воскресенья, Соуэто превращается в город женщин. Мужчины ведь всегда на работе, а что остается нам? Убираться в доме, воспитывать детей и смотреть, как пролетает день за днем. Но мы не хотим судачить о том, какие мы несчастные. Изменить нашу жизнь к лучшему можем только мы сами. Совет банту собирается, что-то обсуждает, но все впустую — средствами распоряжаются только белые из Иоганнесбурга. И мы решили действовать сами. Мы выступаем с танцами, организуем пикники, проводим сборы средств, на собранные деньги мы уже построили зал встреч. Это начало.
Когда мы подъехали к залу встреч, я смог оценить их слова в полной мере. Это было приземистое Г-образное массивное здание из красного кирпича, стоявшее на небольшом возвышении, промежутки между кирпичами выкрашены в яркий белый цвет. Оно излучало элегантность, свидетельствовало о прочности. Вокруг как символы светлого будущего и надежды росли молодые деревца.
Мы вошли в зал, и заседание началось. Речь шла о работе с молодежью, домохозяйками и дошкольниками Соуэто. Когда повестка дня была исчерпана, попросили выступить меня. Я вкратце остановился на причинах моего приезда в ЮАР и рассказал об увиденном.