и шепчу
жизнь
— будто жизнь мой любовник
который хочет уйти —
вешаюсь на шею
кричу
я умру если ты уйдешь
если захочешь уйти от меня
не забывай об улыбке
можешь забыть свою шляпу или перчатки
записную книжку с важными адресами
что угодно — такое чтоб вернулся
вернувшись внезапно застанешь меня в слезах
и уже не уйдешь
если захочешь остаться
не забывай об улыбке
можешь забыть когда у меня день рожденья
где мы впервые поцеловались
из-за чего впервые поссорились
но уж если захочешь остаться
сделай это не со вздохом
с улыбкой
останься
на варварском моем языке
цветы называются цветами
о воздухе говорю я воздух
а когда я выстукиваю каблуками
по мостовой
слышится стук стук стук
камень произношу я так мягко
как если бы он был бархатом
и прячу лицо в твою шею
как будто в теплый кошачий мех
люблю я
мой варварский язык
и говорю люблю
Ипатия слегка подкрашивала ресницы
была в этом сдержанность — полутень
фиолетовая на белом лице
горстями сыпала голубям
красные зерна слов
с деревьями
здоровалась кивком головы
и росло в ней зеленое изумление
ветвилось зеленое изумление
так она и жила
а умерла она попросту
от любви
здесь лежит Изольда белолицая
золотая у нее коса
по ночам светлым-светло в больнице
светят огоньки-глаза
бьется торопливое дыханье
пленной птицей в четырех стенах
в узких коридорах заплутав
ветер прибегает на свиданье
знаю я что утром рано-рано
раньше чем разбудит окна день
на больничной койке золотая тень
шепот ветра за окном Тристана
В полукруглой рамке
материнство
руки и губы полные ласки
волосы гладко зачесанные
подчеркивают овал лица
из облаков окаймленных золотом
как из узких прохладных бедер
рождается летний день
ручейком тепла
между двумя облаками
струится
ясный день на ладони держит
круглую серую землю
и золотом
наполняет ее изнутри
и вот улыбнулись контуры листьев
а темный жук
в коричневой шубе
на тяжелом от зерен колосе
расправляет сонные крылья
Мир такой красивый
бессилие принарядило мир
для фотографии
снег припудрил листочки ландышей
у деревьев серебряные ресницы
сквозь которые просвечивает луна
— мир такой красивый —
длинная тень фонаря
на доски забора легла одиноко
в воротах — наперекор
скрипящим шагам прохожих
цветут поцелуи
слышишь — они звенят
как дремлющие колокольчики ландышей
мир такой красивый
по ту сторону
закрытых окон
Ода к рукам
Будьте благословенны, мои ладони, цепкие мои пальцы, из которых один прищемлен был дверцей автомобиля, сфотографирован лучами Рентгена — ладонь на снимке выглядела, как вывихнутое крыло — небольшая косточка, обрисованная своим отдельным контуром. Безымянный палец левой руки, украшенный однажды колечком, теперь овдовел и лишился своего украшения. У того, который дал мне это колечко, давно уже нет пальцев, его руки сплелись воедино с корнями дерева.