— Туда, — сказал он.
Старый человек, в синих штанах и фланелевой рубашке, который держал станцию техобслуживания, взял предложенную ему мною крупную купюру и внимательно осмотрел ее, прежде чем сунул в свой карман. У него оказался тягучий голос. Торопить его было бесполезно, я знаю таких людей. Можно подумать, что мы болтаемся в их потерянном краю под дождем только ради того, чтобы послушать его болтовню.
Я упростил формальности, сообщив ему, что мы просто завязли в грязи. Он принял это несуразное объяснение, может быть, только потому, что еще не пришел в себя от удивления, увидев, как мы появились ниоткуда.
Мне понадобились полчаса и хорошая пачка банкнотов, чтобы узнать, во-первых, что проехала машина (значит, Нигер Хоппес уже здесь), во-вторых, что Агрунски живет в окрестностях, в-третьих, адрес Вакса-рыбака, и, наконец, чтобы нанять машину старика.
«Рыбная торговля Вакса». О вывеске, засыпанной песком, который нанес ветер, можно было только догадаться. Покосившаяся лавка из некрашеных досок пряталась под соснами. Если бы не рыбный запах, ее нам не найти.
Старые ставни были закрыты, а к запертой двери прислонена доска.
Хижина находилась позади лавки и была похожа на нее. Струйка дыма, выходящая из кирпичной трубы, и слабый свет электрической лампочки в одном из окон свидетельствовали о жизни внутри домика.
Я постучал и подождал. Потом снова постучал и толкнул дверь.
Распластавшись на походной кровати и отравляя воздух запахом алкоголя, в другом конце комнаты возвышалась гора мяса, закутанная в грязную фланель. На его огромном животе лежала газета, а на газете сидел кот. Рядом с мужчиной, на полу стояли две бутылки из-под виски и валялся недоеденный сандвич, над которым трудился другой кот.
Он был очень недоволен, что его побеспокоили. Первый кот тоже заворчал, когда мы стали трясти этот мешок жира и алкоголя.
Я вылил ему на бороду большой стакан воды, набранной у помпы. Пьяница ворчал и вырывался из наших рук, стараясь повернуться к стене.
— Проклятье! — воскликнул измученный Мейсон. — Он совершенно невменяем!
Я взял Вакса за шиворот и без церемоний поднял его.
— Вакс! Ты меня слышишь?
— Брось его на пол животом, и я выпущу из него все лишнее, — предложил Мейсон.
— Черт возьми, у нас нет времени!
Мы спихнули его с кровати, перевернули, и Мейсон принялся за работу. Две секунды спустя Вакс начал икать, кашлять, плакать и попытался встать.
Я зажег газ под кастрюлей с водой и высыпал в нее коробку кофе. Потом налил его в чашку и вылил эту микстуру, способную оживить мертвого, в глотку Вакса.
— Что это... вы тут шарите?.. Вы считаете... Вы... Ах вы, мерзавцы!
Крупная купюра, сунутая ему под нос, вроде бы укротила его злость. Он делал усилия, чтобы разглядеть нас сквозь алкогольный туман.
— Нужны сведения, Вакс! Ты можешь говорить?
Мейсон налил ему вторую чашку кофе, и тот сразу опорожнил ее, прежде чем заметил, что пьет. Затем растерянно огляделся вокруг:
— Если бы маленький стаканчик... кое-чего... тогда... может быть...
— Говори, потом посмотрим. — Я протянул ему фотографию Агрунски. — Ты его знаешь?
Он посмотрел и ответил:
— Покупает у меня рыбу.
— Где он живет?
— Я ничего не знаю... где-то на берегу... Он приходит не часто. Видел его три-четыре раза... больной...
— Подробнее, Вакс. Где на берегу?
Упрямство его оказалось сильнее.
— Не знаю. Может быть, в лагере... Как делают некоторые... Там есть домики... немного домов.
— Ты уверен, что он приходил с берега?
— Да.
— Почему?
Вакс многозначительно ухмыльнулся:
— Да потому что каждый раз приносит с собой песок в манжетах брюк. Здесь нет песка... Значит, он должен жить на берегу... Но в этот сезон там никого нет.
Бесполезно было стараться узнать что-то еще, и мы направились к морю.
Крутой поворот, и, прежде чем потеряться в полях, мы пересекли дорогу, параллельную берегу. Если отправиться по ней, то мы лишимся прикрытия деревьев, и тогда я предпочел оставить машину под деревьями. На юге уже виднелись домики, похожие на коробочки, до них можно добраться пешком. В этой пустынной местности, без единой живой души, они казались печальными, заброшенными.
— Итак? — спросил меня Мейсон.
— Возможно, Агрунски купил один из них заранее. С тем немногим, что он выручил тогда, никто не обратил на это внимания. По моему мнению, перед тем как скрыться, он заготовлял провизию и наркотики.
— Но который барак его?