Бурматов поставил чемоданчик на стол.
Щелкнул замочек.
Фондорин поднялся с кресла, запустил руку в чемодан. Металлический перезвон…
«Лучше б не просыпаться».
Петр Эрастович поднял скальпель (солнечные зайчики запрыгали по стенам), хищно улыбнулся.
— Неееееет!¸- заорал Алексей. — Нет! Нет! НЕТ!
— Уже лучше, мадам, — кивнул Фондорин. — Мы еще не начинали, а язык уже развязался.
— Я расскажу все, — Навальный заплакал, как мальчик, которому в глаза попал песок. — Только, умоляю, оставьте мне его… Не кастрируйте меня.
Фондорин опустился в кресло. Скальпель подрагивал в тонких пальцах.
— Ты берлогер?
— Да.
— Имя?
— Алексей.
— Фамилия?
— Навальный.
Бурматов издал звук, похожий на отрыжку льва, только что сожравшего антилопу. В глазах Фондорина полыхнул огонь.
— Навальный, — хрипло повторил чиновник. — Неожиданно…
— Это успех, Петр Эрастович, — заискивающе вставил Бурматов.
Фондорин взглянул на помощника, процедил сквозь зубы:
— Пшел вон.
Бурматов, пятясь, скрылся за дверью. Фондорин вновь обратился к Навальному.
— Цель?
— Что?
— С какой целью вы ехали во Владибург?
Алексей посмотрел на сверкающий скальпель, затем в сверкающие глаза чиновника по особым поручениям: этого не обманешь, этот вытянет все жилы, выдавит кровь каплю за каплей, но своего добьется. Садист-аристократ, дьявол.
— У меня назначена встреча.
— С кем?
Навальный шмыгнул носом.
— С мистером Б.
Под глазом Фондорина задергалась жилка.
— Мистером Б?
— Да.
— Когда и где назначена встреча?
— Шестого марта на Красной площади.
Фондорин рассмеялся.
— Молодцы, берлогеры. Назначить встречу под боком у Вождя — это смело. И это может прокатить. Молодцы.
Он избытка чувств Петр Эрастович взмахнул рукой. Скальпель пронесся рядом с лицом Алексея, тот вскрикнул.
— Пардон.
Фондорин наклонился вперед.
— Скажу вам откровенно, Алексей, я давно вас ищу. Очень давно. Иногда мне казалось, что я никогда вас не поймаю. Это, знаете ли, угнетает.
Скальпель послал зайчика прямо на лоб Навальному.
— Да, угнетает. А я человек живой, люблю выпить и хорошенько потрахаться. Знаете, как мерзко трахаться в угнетенном состоянии.
На кончике скальпеля поселилось солнце.
— Но вы все-таки в моих руках, Алексей. И я намерен узнать все.
В голосе Фондорина звякнул металл.
— Я выжму вас, как губку, Алексей. Выжму. Как губку.
Чиновник резко поднялся. Навальный вжался в спиной в подушку.
Петр Эрастович кивнул и вышел из палаты.
Алексей ощутил мокроту и, опустив глаза, увидел расплывшуюся по простыни желтую лужицу.
Пункт 13
После разговора с Навальным Петру Эрастовичу Фандорину захотелось расслабиться. Много лет он гонялся за лидером берлогеров и всегда хитрый лис уходил он него. Но не в этот раз.
Ночной Владибург искрился огнями за окном бронированного Хаммера.
«Куда бы поехать? — размышлял Фандорин. — В бордель?»
Петр Эрастович представил, как шлюхи покрывают его тело засосами и его едва не стошнило. Как же надоели эти мерзкие сосалки!
Сегодня Фандорин хотел чего-то необычного, будоражещего нервы.
— Руслан, — окликнул он шофера. — Давай за город.
За окном мелькнула неоновая вывеска: «Парики и маски».
— Тормози! — заорал Петр Эрастович.
Фандорин примерил византийскую маску — птица с длинным клювом.
— Идеальная вещь, — любезным тоном сообщил продавец-консультант. — Точь-в-точь, как в фильме Кубрика «С широко закрытыми глазами».
— Беру, — глухо из-под маски.
Машина неслась по загородному шоссе. Сбоку показался одиноко стоящий коттедж, в котором светились окна.
Хаммер остановился. Шофер вышел из машины, достал из багажника раздвижную лестницу.
Две тени перемахнули забор и перебежками — к коттеджу. Заскрежетал стеклорез, звякнуло стекло.
Писатель Акунин, попивая кофе, неистово работал над очередной книгой. Главный герой — холеный имперский служака, разоблачив шпиона, думал, как бы отпраздновать сие событие. Молодая жена Акунина читала книгу. Она закричала в голос, когда в залу ворвались два человека в масках с птичьими клювами.
Акунин подскочил на полметра, ноутбук полетел на пол.
— Кто вы и что вам надо? — заорал он.
Фандорин огляделся, наслаждаясь произведенным эффектом. Взгляд опытного извращенца отметил красивые сиськи жены писателя.